Павшая крепость - Сальваторе Роберт

Земля встала на дыбы перед ним, но он продолжал кричать. Словно океанская волна, красный песок покатился к Абаллистеру, и широкая трещина ползла за ним.

– Что ты делаешь? – вскричал колдун, но каким слабым и жалким прозвучал его голос по сравнению с ревом первобытного крика Кэддерли!

Волна подбросила Абаллистера в воздух. Падая, он взмахнул руками, тщетно попытавшись хлопнуть в ладоши, и рухнул в развороченную борозду.

Катящаяся волна опустилась, и колебания земли унялись.

– Я твой отец! – с болью взмолился Абаллистер из трещины.

Еще один крик едва не разорвал легкие Кэддерли, он выбросил руки вперед и вверх и резко свел их.

Повторив его движение, расселина в земле тоже сомкнулась. Крики Абаллистера прекратились.

КОНЕЦ ВОЙНЫ

Вымотанный до предела Кэддерли шагнул в так легко созданную Абаллистером дверь, шагнул сквозь стену, больше не прикрытую кружащимся туманом, и оказался в той комнате, где покинул Данику. Там бродила дюжина вражеских солдат, бубнящих, что-то друг другу, но как же они заметались, когда среди них возник молодой жрец! Они завопили и принялись толкаться, стремясь скорее убраться подальше от этого опасного человека. Через несколько секунд в помещении осталось только шестеро не впавших в безумие, у которых хватило ума на то, чтобы обнажить оружие и застыть перед Кэддерли.

– Иди к Дориген! – рявкнул один из них на товарища, и тот выбежал в коридор.

– Предупреждаю, стой на месте! – прорычал другой, обращаясь к Кэддерли, угрожающе тыча перед собой копьем.

Голова Кэддерли раскалывалась; он не хотел драться с этими людьми, но и игнорировать рискованную ситуацию не мог. Юноша вошел в Песнь Денира, хотя мысленное усилие и причинило ему боль, и в следующий раз, когда солдат сделал выпад, враг обнаружил, что сжимает не древко копья, а извивающуюся, явно не слишком довольную змею. Человек закричал и бросил гадину на пол, отшатнувшись и не делая больше попыток напасть.

– У нас твои друзья! – крикнул тот солдат, который отправил своего соратника к Дориген. – Если ты убьешь нас, они тоже будут убиты!

Кэддерли даже не слышал второй части фразы. Весть о том, что его друзья в плену, а не мертвы, возродила его надежды. Он привалился к стене и попытался – изо всех сил попытался – не думать о том, что только что уничтожил собственного отца.

Секундой позже в комнату влетела Даника и буквально врезалась в Кэддерли, обхватив его руками и едва не задушив в объятиях.

– Абаллистер мертв, – сообщил молодой жрец Дориген поверх плеча Даники.

Дориген испытующе взглянула на юношу, а Даника отстранилась на длину вытянутой руки, смотря на любимого с настороженностью.

– Я знаю, – тихо произнес Кэддерли.

– Он был твоим отцом? – спросила Даника, на лице которой читалась та же боль, что и у Кэддерли.

Юноша кивнул, и губы его сжались, словно он пытался удержать вдруг задрожавший подбородок.

– Ты нужен Айвену. – сказала Даника.

Она внимательно осмотрела молодого жреца и с сомнением покачала головой, увидев его явную усталость.

Дориген отвела Кэддерли и Данику в комнату, в которой разместили раненых. Четверо друзей Кэддерли находились там – хотя Вандер отнюдь не казался больным – вместе с горсткой солдат Замка Тринити. Орки и гоблины следовали собственным традициям врачевания серьезно раненных компаньонов.

Пайкел и Шейли сидели, хотя и не очень устойчиво. При появлении Кэддерли лица их посветлели, и они замахали руками, показывая на Айвена, лежащего, бледнее смерти, на ближайшей койке.

Кэддерли опустился на колени рядом с рыжебородым дворфом и поразился тому, что Айвен вообще еще дышит, если учесть число страшных ран на его теле. Молодой жрец понял, что у Айвена, несмотря на всю его выносливость, осталось мало времени и что надо как-нибудь найти в себе силы погрузиться в сферу исцеления Песни и призвать могущественную магию.

Кэддерли тихонько запел и услышал музыку, но далекую, такую далекую. Юноша мысленно потянулся к ней, почувствовав давление в висках, закрыл глаза и поплыл по течению. Он позволил пронести себя мимо слабых лечебных заклятий, зная, что большой пользы тяжело раненному дворфу от них не будет. Напев в мыслях Кэддерли постепенно перерастал в громовое крещендо, доставляя Кэддерли туда, куда он стремился попасть, – в царство величайших чар исцеления.

Следующее, что почувствовал молодой жрец, – что он лежит на полу, глядя на встревоженное лицо Даники. Девушка помогла ему сесть и взглянула на Айвена, кажется потеряв надежду.