Черный меч - Вегашин Влад

Воспоминания понемногу отступали, оставляя только ноющую боль под ложечкой, и смутное осознание катастрофической неправильности происходящего. Сергаал медленно набрал в грудь воздуха, и витиевато выругался — очень уж хотелось.

— Ты смотри-ка, ругается! Значит, живой. Уже хорошо… — прорезал тишину высокий, хрипловатый голос. Вспыхнул факел, на несколько секунд ослепляя.

Перед ним стояла женщина. Немолодая, лет сорока пяти или чуть больше, с коротко подстриженными седыми волосами. Ее суровое, загорелое лицо покрывали шрамы, два из которых пересекали правую глазницу, скрытую повязкой. Кожаная жилетка с нашитыми стальными кольцами и кольчужным воротником, полностью скрывающим горло, рукоять меча за левым плечом, несколько метательных кинжалов на поясе, там же, на левом боку — ручной арбалет с деревянными бельтами, разумеется, с осиновыми наконечниками — типичная, почти что картинная охотница на вампиров. Как в кино, разве что постарше раза в два.

Вот только у киношных охотниц с большой грудью и длинными обнаженными ногами не бывает такого страшного, ледяного, смертельно-пронзительного взгляда. Они не умеют смотреть так, словно уже вынесли приговор, и уже даже привели его в исполнение, а теперь с наслаждением наблюдают, как приговоренный корчится в агонии. Они не умеют в живом существе, пусть даже и враге, видеть просто падаль, и ничего более.

Сергаал еле справился с паническим ужасом, на миг охватившим все его существо, и посмотрел женщине в глаза.

— Я — Йенна, Старший Охотник Элерты. Кровосос, тебе есть чем купить себе быструю смерть, или ты предпочтешь заживо сгореть на солнце — по частям, разумеется? — нет, она не издевалась над поверженным врагом. Она просто доводила до сведения приговоренного альтернативу.

А в голове Хранителя быстро-быстро защелкали, переключаясь воспоминания. Йенна, Йенна… где-то он слышал это имя, вот только где?

— Что вменяется мне в вину? — хрипло спросил он, пытаясь протянуть время.

Охотница расхохоталась. Смех у нее был грубый, совсем не женский. И закончился он так же резко и неожиданно, как и начался.

— Ты — вампир. Этого достаточно, чтобы приговорить тебя к сожжению на солнце. Ты напал на охотника, и посмел пить кровь охотника — за это ты достоин самой страшной казни, какую я только способна придумать. Достаточно?

— Во-первых, я не вампир. И, во-вторых, что проистекает из во-первых, я не нападал на охотника и не пил ее кровь, — нагло заявил Волчонок, подняв голову.

В следующую секунду охотница ударила. Несколько раз, коротко и быстро — Сергаал только через две или три минуты смог хотя бы частично восстановить дыхание и открыть глаза.

Эта женщина умела делать очень больно.

— Черт, да посмотри же на меня, дура! Ты что, не можешь отличить вампирские клыки от неправильных человеческих зубов? — прошипел он сквозь зубы, молча стерпел еще один удар — спокойный, почти ленивый. — Вы же кровососов по ауре чувствуете! Я — человек! Как бы я еще мог шевелиться с осиной в груди?

— Первое: я прекрасно знаю, как вы умеете прятать клыки. Второе: не надо хамить — этим ты только усугубишь свою участь. Третье: я уже встречалась с вампиром, умевшим маскировать ауру, и это стоило мне глаза. Одного урока мне вполне достаточно, я быстро учусь, — холодно, почти безразлично, проговорила Старшая Охотница. — Четвертое: я видела вампиров, способных перебарывать действие осины, тем более — такой паршивой, какая нашлась у горе-охотничков, которым вы с дружком попались. Кстати, ни один человек не выживет с такими ранами, как у тебя, и уж тем более разговаривать не сможет. И пятое — на шее Сигурни я лично выдела отметины от вампирьих клыков. А вот это — уже оскорбление лично мне и моей семье.

Йенна! Теперь Сергаал вспомнил. Когда светлоглазая охотница в очередной раз рассказывала что-то о своих родителях, она упомянула это имя. Йенна была матерью Кинаи, а Киная, в свою очередь — матерью Сигурни.

Слова Старшей Охотницы о том, что человек с такой раной не выжил бы, Волчонок пропустил мимо ушей, списав все на преобразование, проведенное Мечом в первый день его появления на Аенгросте.

— Вы бабушка Сигурни? — резко спросил он, переходя на «вы», и стараясь говорить как можно более вежливо.

Седая бровь охотницы взметнулась вверх.

— Да. И что?

А вот теперь ему оставалось только положиться на везение, и понадеяться, что дед Сигурни был откровенен не только с дочерью, но и с супругой.