Смертный грех - Сандему Маргит

А он продолжал атаку, стараясь разбить ее в пух и прах. Сесилия парировала все удары и не потеряла ни одной фигуры. Чтобы отвлечь ее внимание, Александр, производя рокировку, заметил:

— Его Величество говорил про твоего деда, господина Тенгеля. Ты тоже раньше упоминала о нем. Он, видимо, был необычным человеком?

— Да, это так, — ответила она, наконец-то выводя своего второго коня. — К сожалению, он умер, пока я находилась здесь, в Дании. Думаю, он покончил с собой. Так же как и бабушка Силье.

— Что ты такое говоришь?

— Я точно не знаю, я только так думаю. Из-за того горя, которое им причинил мой маленький племянник Колгрим. Он один из тех в нашей семье, кто отягощен злым наследством. Кстати, Александр… есть какая-то, пусть даже крохотная, возможность того, что ребенок, которого я ношу, будет иметь злое наследство. Ты не должен забывать об этом!

По рассеянности он неправильно поставил ладью.

— Шах, — спокойно сказала Сесилия. Он выругался и исправил ошибку.

— Не расскажешь ли ты мне об этом злом наследстве? Я кое-что слышал об этом, но недостаточно.

— Хорошо. Ты слышал о нашем злом прародителе, поставившем клеймо заклятия на своих потомков. И с тех пор в нашем роду, в каждом поколении, регулярно рождается «меченый». Мои родители знали в детстве одну ведьму по имени Ханна, ее племянника, тоже «меченого», звали Гримар. В следующем поколении «меченым» был мой дедушка по матери.

— Он был обременен злым наследством?

— Да. Но он использовал его в добрых целях. Свои фантастические качества он отдавал на благо людям. Он был удивительным человеком.

— А потом? Кто пришел ему на смену?

— В поколении моих родителей была знаменитая Суль, кузина моей матери.

— Да, о ней я наслышан, — улыбнулся Александр. — А в твоем поколении?

— Среди внуков Тенгеля? — задумчиво произнесла Сесилия, забыв про шахматную игру. — Да, фактически, никого! В следующем поколении — маленький негодник Колгрим, этот обольстительный мошенник. Вот почему я не думаю, что ребенок, которого я ношу, будет «меченым», поскольку уже есть один. Но мне иногда кажется, что в моем поколении я сама «меченая», хотя никаких особых качеств я за собой не замечала.

— Ну, ладно, — сухо заметил Александр. — Ты играешь в шахматы как мужчина. И это комплимент.

— Сомнительный, — сказала Сесилия, считавшая, что женщины ни в чем не уступают мужчинам. — Ты бы знал, как часто мне приходилось сдерживать себя, чтобы не сказать: когда же ты пойдешь?.. Нет, я думаю, что «меченые» являются ясновидцами, обладают какими-то сверхъестественными способностями или же являются носителями зла. Но — и это очень важно — у всех у них кошачьи глаза. Желто-зеленые, почти светящиеся. У меня же таких глаз нет.

Александр повернул к себе ее лицо, внимательно посмотрел ей в глаза.

— Нет, они совершенно темные. Я не вижу в них ничего кошачьего.

— Но я считаю себя «меченой» потому, что мне говорят, будто я фантастически похожа на ведьму Суль. Разница лишь в том, что она была в тысячу раз красивее меня.

— Ну, этого я бы не сказал, — галантно заметил Александр.

— Благодарю. Но некоторые из «меченых» совсем некрасивы. Многие из них почти уроды: Ханна, Гримар… Настоящие страшилища. А на новорожденного Колгрима было просто страшно смотреть. В последний раз, когда я видела его, он был очаровательным маленьким шалуном, со своим собственным отношением ко всем, кто жил в доме. И поскольку от него можно было ожидать всякие гадости, служанки позволяли ему все. Такое начало не обещает ничего хорошего. Мой дед Тенгель тоже был не такой, как все. Только он и Колгрим отняли у своих матерей жизнь при рождении.

— С тобой этого не произойдет! — горячо воскликнул Александр.

— Я уже говорила, что не думаю о какой-то опасности. Но одно меня беспокоит…

— Что же?

— То, что сказала однажды бабушка Силье, глядя на нас, внуков. Конечно, она могла и ошибиться, она говорила это самой себе, просто так: «Ни у одного из них нет желтых глаз!» Она не знала, что ее слышат, да и могла ли я тогда понять смысл того, что она говорила?

— Значит, твой дед обнаружил злые черты у одного из вас?

— Именно такое впечатление у меня и осталось. Или речь шла только о кошачьем блеске в глазах, я точно не знаю…