Звёздный свиток - Роун Мелани

— Но все-таки…

— Тогда делай то, что тебе говорят. Ступай, ступай. Путь неблизкий. — Клеве подкрепил приказ чувственным толчком. — Говорю тебе, все узнаешь завтра.

— И все же лучше бы мне остаться… — пробормотал Риян.

* * *

Андри не мог уснуть. Юноша готов был пойти к Холлис и попросить ее применить заклинание, которому она научилась у Уриваля, но вежливость требовала дать ей отдохнуть. Независимо от того, подействовал ли на нее напиток, изготовленный Сеястом по рецепту его знакомой ведьмы, она была измучена. Натягивая на себя одежду, он покачал головой и порадовался, что вырос в просвещенном месте, где рассказы о ведьмах и им подобных считали сказками, годными лишь на то, чтобы пугать детей.

И все же… Андри уже вышел на лестницу, когда его пронзила странная мысль. Кое-что в Звездном Свитке можно было назвать самым настоящим колдовством. Даже название его было красноречивым: «О колдовстве». А вдруг Сеяст действительно знаком с одной из древних? Он был склонен думать, что мальчик знал какую-нибудь травницу, знавшую целебные растения и умевшую составлять из них лекарства, а не настоящую колдунью, владевшую древней магией. Но ведь кто-то следил за ними в тот вечер, когда Меат доставил свитки, и следил, используя не солнечный или лунный свет, а слабое, едва заметное мерцание звезд. Спускаясь по лестнице, Андри слегка вздрогнул и решил как следует расспросить Сеяста о его ведьме.

Он шел в библиотеку по безмолвным коридорам крепости. Почти дойдя до двери комнаты, в которой хранились свитки, Андри вспомнил, что ключ остался у Холлис. Вознамерившийся провести ночь за успокоительным чтением свитков, Андри впал в уныние и стал думать, что бы еще могло унять его тревогу. Прогулка по саду? Конечно, можно было сходить на конюшню и проведать своего коня. Андри почувствовал себя виноватым: он совсем забросил Майсенеля, пока сидел за свитками. Когда Андри стал оруженосцем принца Давви, отец подарил ему жеребенка, коему предстояло носить на себе рыцаря. Однако Андри не суждено было им стать. А Сорину, в тот же год уехавшему ко двору принца Волога, подарили брата-близнеца этого жеребенка. Это было красиво: двойняшки для двойняшек. Но Сорин использовал своего Джосенеля по назначению — так, как хотел отец: в этом году брату предстояло стать рыцарем. Внезапно юноша подумал: должно быть, Чейн ужасно разочарован, что его третий сын не сделал то же самое. Но если это так, сумеет ли отец скрыть свое разочарование?

Двор крепости был пуст, если не считать вышедших на охоту кошек. Андри прошел на конюшню, ожидая услышать только слабые шорохи, издаваемые сонными лошадьми. Однако его испугал звон уздечки. Он пошел к источнику звука, бесшумно ступая по свежему сену.

— Холлис! — выпалил он, не в силах сдержаться, когда увидел ее длинные рыжевато-золотистые волосы. — Что ты здесь делаешь?

Она резко обернулась и выпустила из рук уздечку. В сене лежало готовое седло, которое Холлис собиралась надеть на резвую маленькую кобылку, несколько лет назад подаренную Чейном Андраде; несмотря на старость, леди Крепости Богини еще ценила быструю езду на хорошей лошади. Несколько мгновений Холлис смотрела на него, а потом наклонилась и подняла уздечку. Металл позвякивал в ее дрожащих пальцах.

— Я просто… думала покататься.

— Это ночью-то? Ты вообще ложилась сегодня?

Холлис пожала плечами, повернулась к нему спиной и принялась надевать на лошадь кожаные ремешки. Андри оперся локтями о низкую дверь стойла и нахмурился. Холлис любила лошадей и верховую езду — иначе она едва ли годилась бы в жены будущему лорду Радзинскому — но это было уже чересчур.

— Может, составить тебе компанию? — осторожно предложил он.

Холлис решительно потрясла головой, и распущенные волосы рассыпались по ее плечам. Пальцы впились в черную гриву лошади, тело задрожало. У Андри отвисла челюсть, когда он услышал вырвавшийся у Холлис жалобный всхлип. Он распахнул дверь, подошел поближе и стал неуклюже гладить Холлис по спине, мечтая о том, чтобы здесь оказался Мааркен и утешил ее. Должно быть, именно Мааркен является причиной ее слез, подумал Андри.

Перестав плакать, Холлис повернулась к нему и попыталась улыбнуться.

— Извини. Я не всегда бываю такой дурой.

— Знаешь, не стоит тебе так переживать из-за Риаллы, — сказал он, пытаясь проверить свою догадку. — Мои родители полюбят тебя не меньше Мааркена.

Холлис замигала, и Андри понял, что она меньше всего на свете думала о его брате. Она даже не пыталась скрыть этого, и тут Андри по-настоящему испугался.