Духи Великой Реки - Киз Грегори

— Надеюсь, что ты окажешься прав, — ответила Хизи.

— Ну, мне случалось ошибаться, — признал Нгангата. — И поверь: я никогда полностью не полагаюсь на такое чувство. Я буду следить за тобой — даже более внимательно, чем раньше.

— Благодарю тебя.

— В этом нет нужды.

Они ехали не останавливаясь до полудня, потом мужчины посоветовались и объявили привал. Братец Конь и остальные менги были уверены, что какое бы существо ни разделалось с Чуузеком и его спутниками, за их отрядом оно не последовало: должно быть, это был местный, а не бродячий бог. Перкар почтительно согласился. К тому же Мох пришел в себя, и все хотели его расспросить.

Но первый вопрос задал сам Мох:

— Чуузек… Что стало с моими братьями? Безоружный Мох сидел на земле, руки его были связаны, а ноги опутаны веревкой так, что идти он мог бы, а убежать — нет. Братец Конь, Перкар и Нгангата окружили его.

— Разве ты не знаешь?

— Я почти ничего не помню. Что-то ударило меня по голове, как раз когда я проснулся… — Он осторожно пощупал свой синяк.

— Твои родичи мертвы. Их убил кто-то, кто пролил черную кровь. Ты знаешь, кто это был?

— Нет, — ответил Мох, но его взгляд метнулся к Хизи, и что-то в выражении его глаз заставило ее усомниться в правдивости ответа.

— Почему вы преследовали нас? — спросил Перкар.

— Вам это известно, — мрачно ответил Мох.

— Я знаю только, что какой-то шаман послал вас похитить Хизи. Больше мне ничего не известно.

— Это все, что тебе следует знать.

Братец Конь с кряхтением опустился перед молодым человеком на корточки.

— Мох, я хочу понять, ради чего умерли твои родичи. Они умерли как подобает: один даже привязал себя к дереву, и с каким бы богом они ни сражались, они ранили его и прогнали.

На лице Мха промелькнуло победное выражение, но он ничего не сказал. Не стал он отвечать и на другие вопросы. Хизи боялась, что мужчины станут бить или пытать его, но через некоторое время они просто огорченно отошли прочь. Нгангата, Перкар и Предсказатель Дождя отправились на охоту, Братец Конь принялся разжигать костер, а Ю-Хан издали наблюдал за пленником, строгая тополиную ветку. Хизи поднялась, отряхнула платье и подошла к зеленоглазому менгу. Хин проснулся и последовал за ней — старый пес, кажется, решил взять ее под свою опеку, как и Братца Коня.

— Могу я поговорить с тобой, Мох?

— Можешь.

— Ты пытался уговорить меня уехать с тобой. Ты говорил, что я могу принести мир.

— Да, так я говорил. Хизи кивнула:

— Я знаю, ты веришь, что это правда. Я многого не знаю о тебе, Мох. Еще меньше я знаю о том гаане, который послал вас меня похитить. Но одно мне известно: ты ненамного старше меня и вряд ли намного мудрее. — Мох попытался перебить ее, но Хизи подняла руку. — Пожалуйста, выслушай меня. Я хочу тебе кое-что сказать, пока гнев не помешал мне это сделать.

Менг сник, и она продолжала:

— Когда я была младше, чем сейчас, и жила в Ноле, исчез мой лучший друг. Я всюду искала его, хотя с самого начала знала, где он. Его увели жрецы и заперли в темном месте. Они сделали так из-за того, что в нем текла кровь бога-Реки — которого вы называете Изменчивым. Я поняла тогда, что, если окажусь отмечена той же кровью, меня уведут тоже.

— Это был бы позор, — сказал Мох. — Позор запирать такую прелестную женщину в темном месте.

Хизи почувствовала, что в ее голосе проскользнула горечь, и пожалела, что не сумела сдержать ее. Она на самом деле хотела, чтобы Мох ее понял, а вовсе не собиралась его дразнить, — Люди называли меня хорошенькой — некоторые потому, что и правда так думали, некоторые просто из лести. Но если бы царственная кровь начала проявлять себя во мне, никто не назвал бы меня привлекательной. Все мои родственники, отмеченные подобным образом, становились чудовищами. Хочешь увидеть метку на мне?

— Очень хочу.

Хизи закатала рукав и показала единственную радужно переливающуюся чешуйку.

— Это было только начало. Когда я узнала точно, что во мне начались перемены, я бежала. Все люди, которые меня теперь окружают, помогли мне бежать. Они пострадали, а многие другие заплатили жизнью за мое эгоистичное желание жить. И вот теперь твой гаан послал за мной воинов, и снова люди стали умирать, а я хочу, чтобы это прекратилось. Но я никогда не вернусь к Реке, потому что, в чем бы тебя ни уверяли, я уже почувствовала, что делает со мной царственная кровь. Я знаю, что совершу, если богу-Реке удастся заполнить меня. Он обманывает твоего шамана, пытается с его помощью завладеть мной. Твой шаман в свою очередь обманывает тебя, а мне он посылает сны, обещая выполнить мое самое горячее желание. Но я знаю, что для меня лучше, потому что бог-Река уже однажды заполнял меня. Сейчас гибнут люди, но это мелочь по сравнению с тем, что случится, если ты вернешь меня Изменчивому. А меня он заставит перестать быть собой — этого я не хочу. Но если воины, такие же, как ты… с добром в сердце, как мне кажется, будут продолжать гибнуть из-за меня… — Теперь Хизи плакала. — Почему это все не может прекратиться? Почему вы все просто не перестанете убивать друг друга?