Хроники Ехо - Фрай Макс

— Что это за летающая сортирная дерьмовина? — вопрошал Бубута скорее растерянно, чем гневно. — Из какого сортира взялся этот говорящий черпак для дерьма? И в какую задницу подевались все эти тайные дерьмоглоты, никчемные охотники за всяким обнаглевшим колдовским дерьмом?!

— Как же вы замечательно ругаетесь! — уважительно говорил на это призрак Трикки Лая. — Если бы у меня были настоящие человеческие руки, я бы записал ваши слова на табличку, чтобы выучить наизусть! Думаю, с их помощью можно поставить на место любого негодяя. Но у меня нет рук, какая досада!

— Ну, если тебе действительно нравится моя речь, я могу повторять, пока ты не запомнишь, — неожиданно смягчился генерал Бубута.

— Спасибо вам, — проникновенно сказал призрак. — Повторите, пожалуйста. У меня неплохая память, думаю, двух-трех раз будет вполне достаточно.

Я подумала, что это, вероятно, начало хорошей большой дружбы, и, прикрывая рот ладошкой, бочком-бочком пробралась к выходу.

Разумеется, назавтра мне пришлось посетить всех этих людей, дюжину пожилых женщин и троих мужчин, бывших клиентов леди Типы. Еще один старик, последний из шестнадцати, к этому времени благополучно перебрался на кладбище Кунига Юси, но вряд ли причиной тому стала подушка: к моменту кончины бедняге перевалило за триста. Все остальные были живы, вероятно, вполне здоровы — безумием, по крайней мере, ни от кого не пахло, — но произвели на меня воистину жуткое впечатление. Куда хуже, чем ожившие мертвецы, которых мне пару раз доводилось видеть, помогая коллегам наводить порядок на городских кладбищах. Те выглядели отвратительно, но хоть из могил к свету карабкались, а эти — наоборот, сами себе ходячие склепы из костей и кожи. Зачем эти люди живы? — боюсь, ответ на мой главный вопрос не был известен им самим. Им самим, собственно, в первую очередь.

Одного из этих визитов — любого! — хватило бы, чтобы испортить мне настроение, и без того стабильно паршивое. Полдюжины вогнали бы меня в черную тоску, дюжина, пожалуй, свела бы с ума. Но их было больше, целых пятнадцать, и это оказалось в самый раз, как ведро холодной воды на голову. Очень неприятно, но полезно, так что шеф все верно рассчитал — даже я была вынуждена это признать, хоть и не люблю, когда меня воспитывают. Просто ненавижу.

По дороге в Дом у Моста я вспомнила, что еще три дня назад идея обзавестись собственной подушкой Питрахи казалась мне чрезвычайно соблазнительной, я даже некоторые детали тщательно продумала: чтобы молчало сладостное мое наваждение и еще чтобы появлялось всякий раз каким-нибудь иным способом — на этих условиях я бы не просто согласилась, я бы, пожалуй, на край света за такой вещицей отправилась. Тьфу! — что тут еще скажешь?

Сэр Джуффин Халли, безусловно, был в курсе моих душевных терзаний, потому что больше не сказал на эту тему ни слова и вообще никогда к ней не возвращался. Даже о Мастерах Совершенных Снов при мне не заикался, словно бы и не было в Ехо людей с такой нелепой профессией. Конфискованные подушки Питрахи он куда-то спрятал — надо думать, в свой сейф — и, кажется, забыл об их существовании.

Зато леди Типа Брин еще долго оставалась нашей общей заботой. Она по-прежнему жила в камере предварительного заключения, сидела там тихонько, демонстрируя почти совершенный образец смирения и покорности судьбе; это вызывало если не симпатию, то сочувствие. Мы сами не заметили, как установился обычай носить ей сладости и фрукты, а сэр Лонли-Локли снабжал нашу пленницу книгами из своей библиотеки. Не то чтобы она была такая уж охотница до чтения, просто жаловалась иногда, что от скуки с ума сходит. Немудрено: при деле она была всего час в сутки. Каждый день, незадолго до рассвета шеф и призрак Трикки Лая появлялись в Доме у Моста, выпускали леди Типу из заточения и принимались ворожить. Что там у них происходило, я в точности не знаю, но наши соседи, простые горожане, живущие на улице Медных Горшков, не раз сетовали за завтраком в «Обжоре Бунбе», что ветер на рассвете воет как-то уж очень жутко, пол под ногами ходит ходуном, а птицы сходят с ума и мечутся с крыши на крышу.

Туланец при этом оставался таким же призраком, как был, разве что более-менее человеческую форму принимал быстрее и сохранял дольше, чем в первые дни, но я подозревала, что это скорее пришедшая с опытом сноровка, чем результат ворожбы. Он, однако, верил в могущество леди Типы без тени сомнения и смотрел в будущее с неизменным оптимизмом — в отличие от всех остальных. Даже Джуффин, который ежеутренне присутствовал на этих сеансах и вроде бы перенимал мастерство, не производил впечатление человека, уверенного, что дела идут блестяще. Хотя, конечно, считал своим долгом регулярно высказывать такую уверенность в нашем присутствии. Мы же только вздыхали, хотя, по чести сказать, судьба нашего туланского приятеля к тому времени стала чуть ли не единственной причиной нашей общей печали. Серая тоска куда-то подевалась: то ли присутствие призрака оказалось для нас столь целительным, то ли наконец подействовали Кофины Кристаллы Радости — кто его разберет?..