Цветок камалейника - Громыко Ольга

– Вали-ка ты отсюда, злой человек! – не выдержал Джай. – Покуда кости це... (ЭрТар больно пнул его в лодыжку) всех коров не разобрали!

Детина изумленно на него вылупился, но спорить с «йеровой обережью» не стал, развернулся и трусцой почесал обратно к селищу. Джай мрачно буравил взглядом его могутную спинушку.

– Если Марахан успел сюда наведаться, то наверняка растрепал о тваребожцах и сбежавшей Иггровой Невесте по всем едальням.

– И меня тут многие знают, – уныло поддакнула Радда. – Я с ним постоянно ездила, помогала сыры выбирать…

– Значит, я пойду в селище один, – решительно объявил Брент и, стянув мантию, бросил ее в руки Джаю.

– Думаешь, без нее тебя не узнают? – скептически заметил ЭрТар.

– Ничего, я всегда смогу отвести селищанам глаза тенями или огнем и удрать, как из той мельницы. А вы идите обратно в лес и ждите меня на опушке.

– А тебе обязательно туда ходить? – Радда поежилась, словно бы невзначай коснувшись Брента локтем.

– Обязательно. – Мужчина вздрогнул, как от ожога, и поспешно отстранился. Да что с ним происходит, в конце-то концов?! – До следующего Взывания нам все равно делать нечего, так что надо проверить тех бродяг с детьми – вдруг это они водят нас за собой, сами о том не подозревая?

– Поспал бы лучше. – Джаю идея разделиться тоже не понравилась. Будь он какой-нибудь шарлатанкой-гадалкой, непременно загнул бы что-нибудь про терзающее его недоброе предчувствие, но здоровому мужику признаваться в таком было стыдно.

Брент только отмахнулся.

***

Оставшись одни, ребята развели костер и хотели за неимением ужина хотя бы хлебнуть самойлики, но обнаружили, что Брент случайно прихватил с собой их заветную кружечку. Так бы и пришлось пить холодную воду из фляг, кабы ЭрТар не отлучился «прогуляться» и, когда за него уже начали всерьез беспокоиться, вернулся с полным подолом земляной груши. Уверяя, что нашел ее прямо посреди дороги, – но руки у горца почему-то были по локоть в грязи.

Ужин вышел не шибко роскошный – к лету груша стала волокнистой и пресной – зато сытный. Возле селища тоже пылали костры, разведенные приезжими, ветер доносил обрывки музыки. Радда мечтательно к ним прислушивалась, пытаясь мурлыкать что-то себе под нос. Лежащий рядом Тишш тут же присоединялся, и девушка со смехом щелкала его по носу, вынуждая умолкать и облизываться.

– Хотите, я вам тоже спою, э? – предложил ЭрТар.

– Опять горскую, про козлов? – съехидничал Джай. Его собственные музыкальные способности ограничивались непристойными частушками по пьяни, причем, по словам слушателей, самым непристойным в них был голос исполнителя.

– Могу и равнинную, – согласился охотник. – Хоть покажу вам, как надо их правильно петь!

– А ты «Танец на углях» знаешь? – оживилась Радда.

– Спрашиваешь! – ЭрТар тут же отщелкал пальцами ритм и начал:

• Поменяй пустой очаг на шелест пламени,
• Скуку полдня на веселье верхолуния,
• Клетку стылых стен на небеса бескрайние,
• Окунувшись в танца на углях безумие!
• Эй!
• Давай, пляши!
• Пока горит огонь,
• Пока душа горит!
• Эй!
• И – от души,
• Ладонь в ладонь,
• До утренней зари!

На припеве голос горца развернулся во всей красе, с птичьей легкостью гоняя переливы вверх и вниз, как на дудочке. Песня была быстрая и зажигательная, ладони сами тянулись исполнять приказ.

• Поменяй тревогу на надежду светлую,
• Вьюги кружево на ручейков журчание
• Лямку будней на свою мечту заветную,
• И скорей вливайся в танец наш отчаянный! —

продолжила девушка высоким и чистым голосом, от которого у Джая слегка зазвенело в ушах. У Радды эта песня была одной из любимых – ее часто пели по вечерам в рабских халупках. ЭрТар одобрительно кивнул, подхватывая припев.

• Поменяй разлуку на объятья нежные, —

вступил третий голос – не очень сильный, но приятный баритон.

• Козни недругов на дружеские возгласы,
• Сердца грусть-тоску на счастье безмятежное,
• Вместе с нами не щадя ни ног, ни голоса!

Куплет он закончил в одиночестве. Припев петь не стал, кашлянул и, не дожидаясь аплодисментов, скомандовал Хруску:

– Взять их!

Глава 23