Духи Великой Реки - Киз Грегори

— Один из них подчиняется теперь мне, — напомнила Братцу Коню Хизи. Старик не мог скрыть своего изумления — он явно не усомнился в словах Хизи. В Перкаре пробудилось беспокойство. Он вспомнил Хизи, полную силой Реки тогда в Ноле. Она ведь и тогда смеялась — точно так же, как несколько минут назад, остановив бога-быка и его призрачное стадо. Разве не должна была ее сила убывать по мере удаления от Реки? Может быть, сила не уменьшилась, а просто перестала подчиняться Изменчивому? Придется следить за Хизи еще внимательнее, чем раньше.

Однако после недолгого момента сардонического злорадства Хизи вновь стала самой собой.

— Не вижу смысла в том, чтобы его выслеживать, — сказал Нгангата в ответ на какие-то слова Ю-Хана, которых Перкар, задумавшись, не расслышал. — Он наверняка вернется к своему гаану — возможно, получив помощь того же сорта, что мы только что наблюдали.

Перкар кивнул:

— Правильно. Нам лучше двигаться дальше.

— Мох знает, куда мы направляемся, — сказала Хизи. — Он слышал наши разговоры насчет горы. Ему, может быть, и неизвестна наша цель, но он знает, каким путем мы двинемся.

— Вот как? — спросил Тзэм. — Я услышал об этом совсем недавно, принцесса.

Хизи пожала плечами:

— И Перкар, и Чернобог оба настаивают на том, чтобы мы туда отправились. И я теперь больше не боюсь.

Услышав это, Братец Конь покачал головой.

— Принцесса, — сказал он, — то, что мы только что видели, потрясает. Ты остановила и приручила могущественного бога. Но как ни велика его сила, это ничто по сравнению с мощью богов горы, не говоря уже об Изменчивом. Изменчивый проглотит обоих твоих помощников, даже не заметив, и с аппетитом примется за нас.

— И все равно я не хочу провести остаток жизни, убегая и прячась от Мха и ему подобных. Перкар прав: нравится нам или нет, мы с ним должны пройти этот путь до конца.

— Предсказатель Дождя уже не пройдет этот путь до конца, — заметил Тзэм.

Перкар ощутил комок в горле, а лицо Хизи горестно сморщилось. Юноша нашел странное успокоение в том, что Хизи, только что победившая бога, так скорбит по погибшему человеку. Чтобы познать боль потери, она должна быть тем, кем кажется — тринадцатилетней девочкой. Перкар откашлялся, нарушив тишину, повисшую над путниками после слов Тзэма.

— Вы все видите, что теперь нас ожидает, — начал он. — Основа и уток этой ткани — мы с Хизи, остальные оказались вовлечены добровольно или помимо их воли. В любом случае ни один из вас не обязан бороться еще с одним богом, еще с одним гааном, участвовать еще в одном сражении. Ради нас уже отдал жизнь Предсказатель Дождя, да и другие тоже. Я не стану винить никого из вас или считать недостойными Пираку, если вы теперь нас покинете. Я даже прошу вас об этом. — Перкар взглянул на Хизи, и она одобрительно кивнула, решительно сжав губы. В этот момент Перкару захотелось обнять девочку, стать с ней словно единым стволом. Однако он этого не сделал — может быть, потому, что оказался не в силах…

Остальные бесстрастно смотрели на Перкара — все, кроме Тзэма, который явно был готов взорваться. Наконец Перкару ответил Братец Конь, хотя обратился он к Нгангате:

— Как долго эти двое выдержат в одиночку, а, полукровка? — Он прочистил горло и сплюнул на сухую землю.

Нгангата, казалось, задумался.

— Ну, давай прикинем, — наконец тяжело бросил он. — У них на двоих есть меч-бог, шаманский барабан и два бога-покровителя. Я ничего не забыл?

— Еще три менгских коня, включая Свирепого Тигра, — добавил Братец Конь.

— Да, конечно, их следует упомянуть. Я не вполне уверен… Ну, дней семь-восемь они продержатся.

Братец Конь не согласился:

— Нет. Я думаю, они будут так поглощены спорами или обидой друг на друга, а то и просто самодовольством, что свалятся с утеса, не глядя, куда едут, в первый же день.

Нгангата глубокомысленно кивнул:

— Да. Твоя оценка точнее.

После этого оба всадника только молча улыбались, глядя на Хизи и Перкара.

Перкар взглянул на девочку.

— Эти разговоры должны бы нас разозлить.

— Меня они и злят, — бросила Хизи. — Но, как я понимаю, для себя они все уже решили. — Она уперлась кулаками в бока и вопросительно взглянула на мужчин.

Тзэм гулко вздохнул:

— Если мы едем дальше, то не лучше ли двигаться? Пока Мох не сообщил всем здешним чудовищам, богам — или как их там, — где мы находимся.

— Мне нужно спеть песню в память Предсказателя Дождя, — тихо, но настойчиво проговорил Ю-Хан. — После этого мы можем отправляться.