Море Троллей - Фармер Нэнси

А вот в чертог Хродгара зиме доступа не было. Его стены были надежны и крепки, точно скорлупа ореха, а внутри царило отрадное тепло, точно в летний полдень. В зале вечно звенел смех — а уж после прибытия Барда и подавно.

— Мне следовало знать заранее, — простонал Бард. — Мне следовало догадаться.

— О чём догадаться? — изнывая от любопытства, воскликнул Джек.

— Я же тебе рассказывал. Жизнь и смерть ведут нескончаемую войну. В этом мире счастье само по себе, без горя, невозможно. Золотой чертог был слишком прекрасен, и, как всё яркое и светлое, навлек на себя погибель. В черных глубинах, на дне укутанного мраком болота, жил Грендель — страшное чудовище…

— Тролль? — задохнулся Джек.

— Наполовину, — кивнул старик. — Отцом его был великан-людоед. Как бы то ни было, чудовища терпеть не могут света. И смеха они тоже на дух не переносят, а ароматы пиршества приводят их в бешенство. Однажды ночью Грендель дождался, пока все уснут. После чего прокрался в чертог и откусил головы десяти воинам, спавшим у дверей. Ну и чего ты, скажи на милость, дергаешься? — пожурил Бард мальчика. — Когда будешь сам пересказывать эту повесть, помни: главное — это держаться уверенно.

— Я нечаянно, — покраснел Джек.

— Тела Грендель уволок себе домой, на ужин. Разумеется, игр и веселья в золотом чертоге с тех пор поубавилось. Все воины как один дали клятву отомстить за своих товарищей. Но в ту же ночь обнаружилась поистине жуткая вещь: оружие Гренделя не брало! Его защищали колдовские чары. Герои рубили его мечами до тех пор, пока клинки не затупились, но на чешуйчатой шкуре чудовища ни единой вмятинки не осталось.

— Так продолжалось много недель, — рассказывал Бард. — Стоило Гренделю проголодаться, и он забегал к Хродгару — заморить, так сказать, червячка. Никто больше не просил у меня песен. Все были слишком подавлены.

Может, Джек и ошибался, но ему явственно показалось, что Барда подобное пренебрежение изрядно задело.

— Господин, а ты разве не испугался?

— Еще как испугался. Но поддаваться страху — это самое последнее дело. Всё равно что распахнуть дверь пошире и громко позвать: «Заходите, господин Грендель, добро пожаловать! Не хотите ли отьесгь у меня руку или, может быть, ногу?» Нет! Лучшее оружие против смерти — жизнь, а это означает храбрость, а это означает радость. Честно тебе скажу: при виде того, как Хродгар и вся честная компания повели себя, меня просто наизнанку выворачивало. Да они под лестницами прятались, словно кролики! До тех пор, пока не объявился Беовульф.

— Беовульф? — переспросил Джек. Дрова уже прогорели. Мерцающие угли отбрасывали жутковатые тени. И, как это часто случалось в неверном свете, нарисованные на стенах птицы словно расправили крылья. Легкий ветерок ерошил им перья — ветерок, ничего общего не имеющий с бушующей снаружи бурей. Джек поспешно вскочил и подбросил в огонь плавника.

— Беовульф. Да, вот это был воин так воин! — воскликнул Бард. Глаза его сияли. — Такой под лестницей прятаться не станет, о нет! Хродгар обнял его и привлек к груди. Королева подала ему чашу, до краев полную пенного меда. Когда же настала полночь, все забылись тяжелым сном — так измучил их страх. Уснули все — кроме Беовульфа. и меня.

Беовульф затаился у дверей. Стоило Гренделю сунуться внутрь, воин ухватил его за лапу. Стальное оружие не причиняло чудовищу вреда, но голыми руками с ним вполне можно было управиться. Грендель перетрусил — и кинулся бежать. Но Беовульф вцепился в него мертвой хваткой — и оторвал Гренделю лапу.

На сей раз Джек сдержался — далее в лице не изменился.

— Пронзительно вереща, чудовище доковыляло до своего болота и нырнуло в глубину. Но на полпути, даже не достигнув дна, издохло.

— Ур-ра! — завопил Джек.

— Погоди. Это еще не всё.

— Не всё? — удивился мальчик. — В смысле, потом еще победу праздновали и всё такое?

— Конечно, праздновали, а как же иначе, — кивнул Бард. — Однако никто не думал не гадал, что у Гренделя осталась мать. Вот тут-то и начинается самое интересное.

«Да куда уж интереснее-то?» — дивился про себя Джек. От первой части истории просто дух захватывало: сердце у Джека до сих пор бешено колотилось в груди.

— Мать Гренделя, помогая себе когтями, выбралась из болота и, мстительно завывая, помчалась к чертогу. Она сокрушила засовы — и вломилась внутрь. Воины бросились к копьям, но она в мгновение ока пробежала через весь зал и сорвала руку Гренделя со стены: Хродгар прибил ее там в качестве трофея. А я ведь предупреждал короля, что добра от этого не будет.