Цветок камалейника - Громыко Ольга

На главных улицах началось вечернее гулянье по случаю Вознесения Невесты – с традиционными дудочниками и лютнистами, гадательными палатками, печеными яблоками на палочках, нищими и ворьем. Живот и Тишш все громче урчали дуэтом, и ЭрТар, сдавшись, отправился искать главу к ближайшей жаровне под броской надписью «Горскый лепешка с начынка – два купыш, трэтый дарым!». Судя по дорогой лаковой краске и обилию завитушек, явно намалеванных в мастерской, ошибки были сделаны нарочно, дабы покупатель не усомнился в истинно горском происхождении яства. На деле же вместо козлятины над огнем томилась говядина, а под лепешки на ячменной браге неубедительно маскировались постные, слегка подгорелые блины, так что горского от них осталась только физиономия продавца.

Соскучившийся за день земляк попытался втянуть ЭрТара в разговор, но тот вежливо согласился, что жителям равнин не понять величия гор, расплатился и отступил, давая место следующему покупателю. Разговоров о родне, которые неумолимо пойдут следующий темой, он старался избегать.

Свернув за угол, ЭрТар с любопытством надкусил «национальное блюдо». Ну если равнинники такое едят, авось и он не отравится. Горячая, по крайней мере.

Кошак тем более не стал привередничать, слопав свою долю вместе с салатными листьями, в которых подали лепешки. Среди корлиссов, как и их родичей-котов, частенько попадались привередливые твари, снисходящие только до отборного мяса, но с ЭрТаром у Тишша не было шансов избаловаться. Иногда им даже последнюю картофелину приходилось пополам делить.

Попеременно жуя лепешку и выуживая из зубов сопротивляющиеся трапезе волокна, горец переулочками побрел к площади. Не то чтобы он успел так хорошо изучить город, но, поймав направление, не сомневался, что рано или поздно выйдет к храму.

Порядочные горожане, похоже, выбирали другие места для прогулок, и здешние обитатели сплошь подозрительного вида косились на ЭрТара с удивлением. Однако дорогу не заступали. Светло еще, да и вышагивающий у ноги горца кошак отбивал охоту знакомиться ближе. Один нищий, правда, рискнул попытать успеха, заведя жалостливую песню про Светлого Иггра, который, несомненно, запишет кинутую убогому бусину во главу списка благих дел охотника…

ЭрТар бессовестно воспользовался грозной репутацией горцев, соорудив для попрошайки такой блестящий и кривой оскал, что фьета сломалась бы от зависти. Светлый Иггр разочарованно скомкал свиток и закинул на верхнюю полку хранилища судеб. Темный, напротив, упоенно строчил уже на обратной стороне меленько исписанного пергамента.

Нищий с разочарованным шипением попятился, а горец, приметив впереди полукруг знакомой арки, ускорил шаг.

– Господин, подождите!

Тонкий просительный голосок заставил ЭрТара раздраженно скрипнуть зубами. Теперь они уже детей к нему подсылают!

– Чего тебе?! – рявкнул он на подбежавшего ребенка. Девочка испуганно сжалась в комочек и, чуть слышно пролепетав: «Вот, вы уронили…», протянула горцу намордник, который Тишш каким-то образом умудрился сорвать с ошейника, а судя по неприглядному виду «потери», еще и попытался зарыть в мусоре.

– Спасибо... – Смущенный ЭрТар потянулся за браслетом, но не успел расстегнуть, как рядом хлопнула дверь, и на улицу выскочила простоволосая женщина в сером обтрепанном платье, одной рукой прижимая к себе грудного ребенка, а в другой держа обугленный снизу кол, которым, видимо, прочищали дымоход.

– Сайя!

Девочка обеими руками вцепилась в мать, уткнулась лицом ей в живот и начала тоненько всхлипывать.

– Да я вовсе не хотел ее испугать… – растерянно начал ЭрТар, наткнувшись на взгляд женщины, как морун на рогатину. – Думал, она тоже клянчить примется…

– Клянчить?! – вспыхнула женщина, оперлась на кол, поудобнее перехватила ребенка и запальчиво бросила горцу в лицо: – Если нам с мужем приходится жить в трущобах, это еще не значит, что какой-то пестрокосый проходимец смеет оскорблять моего ребенка! Мы честные люди! Как только заработаем на долговую ирну, немедленно отсюда уберемся и забудем этот Иггром проклятый город и твою наглую рожу, как страшный сон!

– Много вам надо скопить? – мирно поинтересовался горец.

– Не твое дело! – Впрочем, женщина уже начала остывать, а видя на лице случайного собеседника неподдельное участие, нехотя проворчала: – Тридцать две серебряные…

ЭрТар переливчато присвистнул, восхитив оторвавшуюся от маминой юбки девочку.