Белый Клинок - Мазин Александр

И, спросив иначе, Шар не получил запрещения.

«Входи,– прошептал Вечный Хранитель.– Я истосковался по чувству друга! Войди же!»

Санти скользнул внутрь. Он не ощутил ровно ничего, минуя ткань Тьмы.

Огромное светлое пространство окружило его. Живое пространство. Санти понадобилось гигантское усилие, чтобы устоять в обрушившейся на него волне. Потому он не сразу заметил того, кто опередил его.

Маг же и вовсе не ощутил присутствия другого. Он так привык к непроницаемости древнего укрывища, что позволил себе полную замкнутость. Маг сидел на ковре, вернее, парил чуть выше ковра, и струи света переливались в его руках. Мерцание их внушало тревогу. Санти, не видя лица мага, знал, что чело его прорезают морщины напряжения. Паривший над ковром пытался сотворить чудо, но оно вытекало из рук, ускользало, уходило, как рыба из рваной сети.

• – И боль моя глубока и черна,
• Как следы в снегу,
• Когда золотая луна
• Начинает свой путь! – 

мысленно произнес Санти, и маг мгновенно обернулся к нему.

• Начинает путь и плывет в зенит.
• Я просил – и вот:
• Меня исцелит
• Луна,
• Что жива и тепла,
• Как женская грудь… 

Струи света, порхающие между руками мага, вдруг затрепетали и начали сливаться в единую форму.

Маг посмотрел на них в удивлении, потом – с еще большим удивлением – на Санти.

Молодость его удивила Санти потому, что он знал: маг был много старше Биорка.

«А я?» – тут же спохватился он.

Едва Санти пресек движение слов, творение оборвалось и вновь распалось на разноцветные световые нити. Ему еще предстояло познать себя. И тот, кто стоит сейчас перед Санти, поможет ему.

– Мне нужна твоя помощь! – мысленно обратился Санти к магу – и остро ощутил его разочарование.

– Как Шар пропустил тебя? – спросил Познающий Суть.– Если ты – не Создатель?

Санти уклонился от ответа.

«Прими мое уважение! – примерно так выглядела его мысль.– У тебя есть то, что нужно мне! Я же принесу то, что нужно тебе!»

«Ты придешь и придешь не один! – так же мысленно ответил Познающий.– И я готов!»

«Ты мудр! – склонился Санти, равный равному.– Твой дар не заставит ждать, а мой… Он жив!»

И исчез, оставив нового друга (О да!) размышлять о сказанном. Когда они встретятся вновь, ответ будет найден.

Черный шар раскрылся, пропуская Санти к новому дню, одному из тысяч и тысяч неторопливых дней, оседающих на горы Хох.

«Ты придешь! – напутствовал его Вечный Хранитель.– Возвращайся… с ней! Мне одиноко!»

Санти всплыл ввысь над путаницей острых пиков и, обратясь к северу, послал свою печаль и радость туда, где за голубыми водами моря лежала земля фьёльнов. Санти понимал Хранителя. Но где та, которую Хранитель создан оберегать, Санти не знал.

* * *

Сарбур. Двадцать четвертый день осени первого года от Прихода Освободителя.

Утром следующего дня Санти и Эйрис, вдвоем, сидели в одной из маленьких уютных комнатушек под самой крышей дворца Керанраона.

«Вот единственное, что он унаследовал от отца!» – подумала Эйрис, глядя в зеленые глаза сына.

– …надеюсь, ты не стыдишься меня,– продолжал Санти, улыбнувшись.

– Стыдишься? – Эйрис была удивлена.

– Когда я был маленьким, отец говорил: ты должен сделать это, Санти, иначе твоей матери будет стыдно за тебя! Ты должен сделать правильно! Так что же?

– Нет,– женщина покачала головой.– То, что ты делаешь, я не могу почувствовать. И… мне трудно… считать тебя своим сыном!

– И давно?

– Ты знаешь. И… Ты читаешь мои мысли?

– Я вижу их. Ты права. Но ты не должна думать, что от твоего сына ничего не осталось. Я здесь. Только теперь я внутри. А снаружи… он. Ты можешь привыкнуть. Если захочешь.

– Я привыкну. Постараюсь… Все-таки ты… намного старше меня…

– Так и есть… мама!

– Не называй меня так… пока!

– Привыкай. Ты – не единственная, кому придется… привыкнуть!

– Какая она?

– Видишь, и ты читаешь мои мысли! Смотри!

– О! Это… необычно! Я не назвала бы ее красивой, но…

– Она прекрасна! Как все фьёльны. Хотя другой такой – нет. Мы оба, она и я – выродки.

– Грубое слово!

– Правдивое! Во всяком случае – в отношении меня. Я не оправдал надежд своих… создателей! У них были слишком разные цели. В том числе и твоих надежд, Харрок. Ты ведь – одна их них… Не надо! Ты чувствуешь: в моем сердце нет горечи! И мой путь далеко не окончен. А у тебя есть Тилод… Мама! Я ведь знаю: отец значит для тебя куда больше сына, которого ты не видела двадцать лет! Даже больше Вечного Лона! Разве нет?