Второе правило волшебника, или Камень Слёз - Гудкайнд Терри

Направо, за стеклянной дверью, он обнаружил выход на просторный балкон, с которого открывался прекрасный вид. Ричард задумчиво смотрел вниз — на город, на равнину, на пологие холмы, с которых они с сестрой Верной начали сегодня утром свой путь.

— Отсюда здорово любоваться закатом, — тихо сказала Паша.

Но Ричарду было не до закатов. Он тщательно изучал расположение крепостных стен и ворот, мосты, дороги и караульные посты, стараясь получше все запомнить.

В другом конце комнаты была еще одна дверь, которая вела в спальню, размерами лишь немного уступавшую гостиной. Ричард еще никогда не видел такой широкой кровати. Здесь тоже была стеклянная дверь, которая вела на балкон, но отсюда открывался вид на берег моря.

— Какой дивный пейзаж! — воскликнула послушница. Заметив, что Ричард изучает постройки внизу, она пояснила. — Вон там — женские покои, в них живут сестры. — Она погрозила ему пальчиком. — От этих покоев, молодой человек, следует держаться подальше. Разве что какая-нибудь сестра сама пригласит тебя, — еле слышно добавила она.

— Как мне следует называть тебя? Сестра Паша? — спросил Ричард. Она хихикнула:

— Нет, молодой человек. Я — послушница. Пока я не добьюсь успехов в работе a тобой, я просто Паша.

Ричард зло покосился на нее.

— Меня зовут Ричард. Неужели так трудно запомнить?

— Послушай, ты поступил под мою опеку, и...

— Если тебе так трудно запомнить это, — перебил он, — ты никогда не станешь сестрой. Потому что, если ты будешь унижать меня, не желая называть по имени, я сделаю все, чтобы ты не справилась с испытанием. Ты поняла меня, Паша?

— Не надо повышать на меня голос, молодой... — она осеклась. — Не надо повышать на меня голос, Ричард.

— Так-то лучше. Спасибо.

Он надеялся, что Паша поняла: он не желает быть вежливым с ней, если она сама невежлива.

Так как на балконе больше ничего интересного для Ричарда не было, он вернулся в спальню.

Паша последовала за ним.

— Послушай, Ричард, или ты научишься себя вести, или...

Его терпение лопнуло. Он резко повернулся, и Паша остановилась, едва не столкнувшись с ним.

— Ты ведь никогда никем не руководила, верно? — спросил Ричард. Она стояла не шевелясь. — Я вижу, что тебе поручили такое дело впервые, и ты боишься провалить его. А поскольку ты неопытна, то надеешься с помощью внешней суровости обмануть людей, заставив их думать, что ты знаешь, что делаешь, верно?

— Ну, я...

Он наклонился к ней и посмотрел прямо в глаза.

— Тебе не следует бояться показать мне, что у тебя нет опыта в работе с людьми. Тебе следует бояться, что я убью тебя.

— Не смей угрожать мне!

— Для тебя это игра, — спокойно продолжал он, — выполнение каких-то загадочных заданий. Что-то вроде прогулки с собачкой на поводке. Ты считаешь, что получишь повышение, если научишь эту собачку лизать руки. Но для меня это вовсе не игра! Для меня это — вопрос жизни и смерти. Я пленник, на которого нацепили ошейник, словно на зверя или на раба. Я даже не могу сам распоряжаться собой. Я знаю, вы все хотите сломить мою волю. Но ты ошибаешься, Паша, если думаешь, что я тебе угрожаю. Это — не угроза, это — обещание.

— Но ты не понял меня, Ричард, — прошептала она. — Я хочу стать твоим другом.

— Ты мне не друг, ты моя тюремщица. И не надо злить меня или выказывать пренебрежение. Ведь я могу убить тебя, как убил ту, что когда-то надела на меня другой ошейник.

Паша выглядела растерянной.

— Ричард, я не знаю, что случилось с тобой в прошлом, но мы тут ни при чем. Я хочу стать сестрой Света, чтобы нести людям свет Создателя.

Ричарда охватила ярость. Сейчас он боялся одного — что магия меча выйдет из-под его контроля.

— Ваша философия меня не интересует. Просто я прошу тебя запомнить мои слова.

Паша улыбнулась:

— Хорошо. Я прошу прощения, что назвала тебя не по имени. Я действительно никогда еще не работала с людьми и просто делала то, что считала себя обязанной делать, следуя правилам, которым меня учили.

— Забудь о правилах. Просто будь собой, и у тебя будет меньше неприятностей в жизни.

— Я постараюсь сделать так, чтобы ты поверил: я хочу только помочь тебе. Садись сюда, на край кровати.

— Зачем?

Паша стояла, не шевелясь, но Ричард почувствовал легкий толчок и, сам того не желая, опустился на кровать.

— Перестань...

Она подошла к нему совсем близко.

— Тише. Не мешай мне работать. Я же говорила, я должна настроиться на твой Рада-Хань, чтобы всегда знать, где ты находишься.

Она коснулась его ошейника обеими руками и закрыла глаза. И тут же Ричард ощутил, как приятное тепло проходит по всему его телу, с головы до ног. Это создавало некоторую неловкость, но вовсе не казалось неприятным. Наоборот, чем дальше, тем лучше он себя чувствовал. Когда Паша убрала руки, в первый момент он воспринял это болезненно. Голова закружилась, и он с трудом взял себя в руки.

— Что такое ты делала? — спросил он.

— Настраивалась на твой Хань. — Она казалась усталой, Ричард даже заметил слезу у нее на щеке. — Теперь я всегда смогу узнать, где ты находишься.

— Всегда? — переспросил Ричард. Она кивнула, прохаживаясь по комнате, чтобы успокоиться. Потом спросила уже спокойно:

— Что ты предпочитаешь из еды? Нет ли у тебя особых требований?

— Я не ем мяса. И не очень люблю сыр.

— Никогда не слышала ничего подобного! — Она на мгновение задумалась. — Я сообщу поварам.

Между тем у Ричарда созрел план, но, чтобы осуществить его, надо было как-то отделаться от послушницы. Паша открыла большой гардероб. Он был полон различных нарядов. Здесь были и штаны, и рубашки — преимущественно белые — с кружевами и без, и плащи самых разных цветов.

— Это все твое, — сказала она.

— Если все удивились моему росту, то почему все это моего размера?

— Кто-то, наверное, предупредил наших. Должно быть, Верна.

— Сестра Верна.

— Прости, Ричард, но все же — просто Верна. — Паша достала белую рубашку.

— Тебе нравится?

— Нет. В таких роскошных нарядах я буду выглядеть глупо.

Она кокетливо улыбнулась:

— По-моему, тебе все это очень к лицу. Но если тебе не нравится, вон, на столе, монеты. Я покажу тебе магазины в городе, и ты сможешь купить, что сам захочешь.

Ричард поглядел на мраморный столик. Там стояла серебряная ваза, полная серебряных монет, а рядом — золотая, полная золотых. Проработай он всю жизнь лесным проводником, и то не заработал бы столько золота.

— Это не мое.

— Почему же? Твое. Ты ведь гость здесь, а у нас есть все необходимое для гостей. Когда эти запасы подойдут к концу, мы пополним их. — Паша достала красный плащ, расшитый золотом. — Ричард, на тебе это будет просто великолепно.