Второе правило волшебника, или Камень Слёз - Гудкайнд Терри

— Ошейник, пусть даже украшенный бриллиантами, все равно останется ошейником.

— Ну при чем тут Рада-Хань? А твоя одежда просто ужасна. Ты похож в ней на лесного дикаря. Вот примерь-ка.

Ричард выхватил у Паши плащ и швырнул его на кровать. Потом он схватил ее за руку и проводил до двери.

— Ричард! Перестань! Что ты делаешь?

Он открыл дверь.

— Я устал и хочу отдохнуть. Доброй ночи, Паша.

— Ричард, я только хотела, чтобы ты лучше выглядел. В таком виде ты не похож на благородного господина. Ты похож на медведя!

Он посмотрел на ее синее платье, так напоминавшее свадебный наряд Кэлен.

— Этот цвет тебе совсем не к лицу! Совсем!

Стоя в коридоре, Паша растерянно смотрела на него своими большими карими глазами. Одним пинком Ричард закрыл дверь. Через несколько минут он выглянул в коридор. Послушницы не было. Тогда он подошел к своему мешку и начал доставать вещи. Лишний груз ему ни к чему.

Кто-то тихонько постучался в комнату. Осторожно ступая по ковру, Ричард подошел и прислушался. Если это опять Паша, то, может, она постоит и уйдет. Ему совсем ни к чему сейчас ее дурацкие указания. Найдутся дела и поважнее.

Снова тихонько постучали. А если это не Паша? Он достал нож и распахнул дверь.

— Сестра Верна!

— Я видела, как Паша побежала вниз, вся в слезах, — сказала она. — Долго же вы с ней беседовали, Ричард. Я уже начала бояться, что меня здесь обнаружат. Что такого она натворила, что ты довел ее до слез?

— Пусть скажет спасибо, что это всего лишь слезы, а не кровь!

Верна чуть заметно улыбнулась.

— Могу я войти? — Он сделал приглашающий жест. — И я теперь просто Верна, а не сестра Верна. — Она зашла в комнату.

Ричард убрал нож в ножны.

— Виноват, но мне трудно называть тебя иначе. Для меня ты по-прежнему сестра Верна.

— Называть меня так не положено. — Она оглядела комнату. — Как тебе здесь понравилось?

— Эти палаты достойны короля, сестра Верна. Может, ты мне и не поверишь, но я действительно сожалею о случившемся. Я вовсе не хотел доставлять тебе неприятностей.

Она широко улыбнулась:

— Ну, положим, ты мне их доставлял всегда, но на сей раз виноват не ты. Другие.

— Сестра, я виноват, но я, правда, не хотел, чтобы тебя перевели в послушницы. А вот работа на конюшне — действительно не моя вина.

— Не всегда вещи таковы, какими кажутся, Ричард. Я ненавижу мыть посуду. В молодости, когда я была послушницей, я терпеть не могла работу на кухне. К тому же от воды у меня болят руки. А вот лошадей я люблю. Они не спорят со мной и не грубят. И я очень подружилась с Джеком. Сестра Марена думает, что повернула по-своему, но на деле-то она сделала, как хотелось мне.

Ричард улыбнулся:

— Тебе палец в рот не клади, сестра Верна. Я горжусь тобой. И все же жаль, что из-за меня ты стала послушницей.

Она пожала плечами.

— Я здесь для того, чтобы служить Создателю, а каким образом — не так важно. И ты тут ни при чем. Это из-за приказа аббатисы.

— Ты имеешь в виду письменный приказ? Она запретила применять ко мне силу?

— Как ты догадался?

— Ну... Ты часто злилась на меня, чуть ли не метала громы и молнии, но ни разу не пустила в ход магию, чтобы меня остановить. Думаю, не будь у тебя приказа, ты повела бы себя иначе.

Верна покачала головой:

— Тебе тоже палец в рот не клади, Ричард. И давно ты это понял?

— В башне, когда читал твою тетрадку. Зачем ты здесь, сестра?

— Я хотела посмотреть, как ты. На новой службе у меня уже не будет такой возможности. По крайней мере до тех пор, пока я снова не стану сестрой. Послушницам первой ступени вообще запрещается иметь дело с магией. Наказание достаточно суровое.

— Вот видишь, не успела ты стать послушницей, а уже нарушаешь устав. Тебе не следовало сюда приходить.

Верна пожала плечами:

— Есть вещи поважнее устава.

— Почему ты не садишься?

— Мне некогда. Я пришла выполнить обещание. — Она что-то вынула из кармана. — Вот, что я тебе принесла.

С этими словами Верна положила ему в руку какую-то вещицу. Когда Ричард разжал пальцы, у него подкосились колени, и слезы подступили к глазам.

Это был локон Кэлен, который он выбросил.

— Тогда, на ночлеге, я нашла его, — сказала Верна.

— Что значит нашла? — прошептал Ричард. Она отвела взгляд.

— Когда ты заснул, так и не решившись убить меня, я пошла прогуляться и нашла эту вещь.

Ричард закрыл глаза.

— Я не могу взять это, — выдавил он. — Она теперь свободна.

— Кэлен принесла огромную жертву, чтобы спасти тебя. Я дала ей слово, что не позволю тебе забыть, как она тебя любит.

У Ричарда задрожали руки.

— Я не могу это принять. Она прогнала меня. Я дал ей свободу.

— Она любит тебя, Ричард, — тихо сказала Верна. — Пожалуйста, возьми это из уважения ко мне. Ради этого я нарушила устав. Я обещала Кэлен, что ты получишь знак того, что она любит тебя. Сегодня я еще раз поняла, какая это редкая вещь — настоящая любовь.

Казалось, потолок вот-вот обрушится ему на голову.

— Хорошо, сестра, я сделаю это из уважения к тебе. Но я знаю, что не нужен ей. Если кого-то любят, его не просят надеть ошейник и не отсылают прочь. Она хотела свободы. Я люблю ее, и потому я отпустил ее.

— Когда-нибудь, Ричард, я надеюсь, ты оценишь и ее жертву, и силу ее любви, — ответила Верна. — Любовь — драгоценный дар, им нельзя пренебрегать. Не знаю, что тебя ждет, но когда-нибудь ты снова найдешь любовь. Однако сейчас тебе больше всего нужен друг. Я искренне предлагаю тебе свою дружбу, Ричард.

— Ты можешь снять с меня ошейник?

Она ответила не сразу, и в голосе ее прозвучала печаль.

— Нет, Ричард, не могу. Это для тебя плохо кончится. Я должна беречь твою жизнь. Пусть остается.

Ричард кивнул.

— У меня нет друзей. Я — во вражеском лагере.

— Это неправда. Только, боюсь, оставаясь послушницей, сама я не смогу убедить тебя в обратном. Паша, по-моему, приятная девушка. Попробуй подружиться с нею, Ричард.

— Я не могу подружиться с теми, кого мог бы убить. Я ничего не говорю зря, сестра.

— Я знаю, Ричард, — прошептала Верна. — Но Паша — твоя ровесница, а сверстникам иногда бывает легче понять друг друга. Думаю, она с удовольствием подружится с тобой. Она — послушница, ты — будущий маг. Отношения, которые между вами установлены, — особые отношения. Они важны для вас обоих. Связь, которая может между вами возникнуть, часто остается на всю жизнь. Ей сейчас страшно. До сих пор Паша была ученицей. Теперь, впервые, ее сделали наставницей. Ведь учатся не только юноши, но и девушки. Начало новой жизни одинаково важно для всех.