Свой замок - Князев Милослав

Крутить пришлось долго, даже очень долго. В детстве у меня получилось не больше чем за минуту, но тогда я два дня готовился и имел в своем распоряжении медицинскую вату, а сейчас ни времени на подготовку, ни ваты как-то не нашлось. Уже совсем стемнело, и, как назло, ночь была совершенно безлунной, только едва заметный свет звезд. Длинноухим и этого достаточно, вот Эль с Ларой и смотрели на мою возню довольно отстраненно. Однако стоило им учуять запах дыма, как все изменилось, даже я в темноте заметил. Похоже, то, что таким примитивным способом можно добыть огонь, было для них настоящим откровением. Когда я все-таки его добыл, раздувая пламя из сухого мха и трав, бросились собирать хворост и дрова.

– Победа разума над грубой силой! – гордо заявил я.

Впечатленные эльфийки даже возражать не стали, хотя я уже приготовился выслушать лекцию на тему о том, что с помощью грубой силы огонь добыл как раз я, а магия предполагает прежде всего работу разума. А когда огонь уже разгорелся, до меня вдруг дошло, что все можно было сделать намного проще. Послать одну из эльфиек за пределы аномалии с противоположной от бармаглота стороны, чтоб с помощью магии зажгла там ветку и вернулась уже с огнем. Но признаваться женам в своей гениальности не стал.

Вскоре на развалинах пылал настоящий пионерский костер. Помню, как мы с Эль только познакомились, какой она была противницей костров вообще, и больших в особенности. Теперь же так и норовила лишнюю хворостину подкинуть, и Лара от нее в этом деле не отставала. Да, неуютно они себя совсем без магии чувствуют. Потом ночные дежурства эльфийки разделили между собой, резонно заявив, что от человеческих слуха и зрения все равно не будет никакого толку.

Когда ушастые разбудили меня, были еще предутренние сумерки и на границе аномалии можно было разглядеть топчущегося бармаглота. Упрямая зверюга, но глупая, раз думает, что нас дождется. Предложение воспользоваться стрелами с мифриловыми наконечниками эльфийки дружно отвергли.

– Это не дракон, так что толку никакого не будет, только стрел лишимся, – объяснила Лара.

– Как знаете. Мое дело предложить.

Но ждать долго не пришлось, стоило рассвету более серьезно заявить о своих правах, как магический зверь развернулся и, неспешно переваливаясь, убежал туда, откуда пришел. Значит, логово у него где-то неподалеку, но зачем было его устраивать рядом с таким неудобным для себя местом, я не понимал, однако и выяснять не собирался.

Жены настаивали, чтоб весь этот день идти быстро, без остановок на привалы и вообще… Так я и сам не возражал, и так прекрасно было понятно, что нужно сделать рывок и уйти как можно дальше от охотничьих угодий опасного ночного хищника. Надеюсь, что нам это удалось, во всяком случае, лично я устал за день более чем. А вот ушастые были бодры и энергичны. Под вечер темная даже пещерку нашла, находящуюся высоко в скалах. И как только заметила, с земли ведь не видно? Эльфийки туда на ночь залезли и меня с большим трудом затащили (трудно было скорее мне, чем им, во всяком случае, затруднениями они остались очень довольны).

– Значит, и большой неповоротливый зверь залезть не сможет, – заявила мне Лара.

– Вообще мало какой сможет, – добавила Эль.

– Лично я без посторонней помощи и слезть не сумею…

– Так, значит, мы теперь посторонние?! – решила пошутить светлая.

– Ни в коем случае! – осознал ошибку я. – Обе родные, любимые, самые-самые…

И дальше рассказывал в том же духе, вплоть до того, что никуда спускаться и не нужно.

– Прямо в этой пещере поселимся и будем жить долго и счастливо.

Но только высотой в качестве преграды не ограничились, и каждая эльфийка еще свою сигнализацию поставила, причем Лара с какими-то ловушками.

Постепенно, по чуть-чуть, мы и добрались до настоящих предгорий. По мнению обеих эльфиек, горы, перегораживающие нам путь к северным морям, должны быть проходимыми как раз где-то тут. Карты у нас, понятно, не было, а ушастые хотя и видели ее в учебниках географии, но никогда не планировали тут путешествовать, поэтому наизусть заучивать не сочли нужным (эльфийская память, конечно, вещь очень хорошая, но и она не абсолютна). Да и карт именно этих земель не было, но имелись тех, что расположены вокруг, и по ним можно было делать косвенные выводы.

– Если же не пройдем здесь, то придется идти на запад еще дальше, и только, – спокойно заявила темная.

Никто с нею не спорил. И так было понятно. Хотя удлинять путь сверх меры никому из нас не хотелось.

Чем выше поднимались, тем чаще встречали следы, говорящие о том, что когда-то тут жили гномы. Увеличивалось и количество признаков, по которым можно было понять, что с проходимостью дальше будет только хуже. Любая попытка свернуть с остатков дороги, проложенной гномами, сильно затрудняла движение. Эль с Ларой что – они пройдут где угодно, а я не хотел опять быть грузом. Ну не альпинист я ни разу. Вся надежда была на гномьи тропы, ведь куда-то они должны вести.

Еще ушастые начали ворчать на погоду, а вернее, на одну ее особенность. Мы, похоже, забрались уже довольно высоко, и температура заметно упала. Вершины, виднеющиеся вдали, имели снежные шапки. Раньше снега я в этом мире вообще не видел. Успел узнать, что даже далеко на севере он большая редкость и выпадает далеко не каждый год.

Ну вот, еще вчера любовался далекими заснеженными вершинами, а утром пошел уже самый настоящий снег. Первый мой снег в этом мире. Встал, вытянул руки в стороны и подставил лицо снежинкам.

Собрался будить ушастых, в этот день я почему-то встал раньше их, хотя обычно бывает наоборот. Посмотрел, а они уже тоже проснулись, сбились в кучу, завернулись во все наши одеяла и вылезать из-под полупалатки-полунавеса явно не собирались. Да им же холодно!!! Это открытие стало для меня своего рода потрясением. И дров тут поблизости собрать негде, чтоб хоть какой-то костерок развести. Хотя какое тут холодно? Температура была явно плюсовая, даже нуля и того нет. Снежинки таяли сразу, как только касались любой поверхности.

Разбудил меня ужасный холод. Проснулась и увидела, что Дима рядом нет, только темная с другой стороны навеса вся дрожит во сне. Поползла к ней, стаскивая по пути в кучу все одеяла. Обняла, и мы укутались вместе, она тоже проснулась. Раньше еще было бы неизвестно, что легче терпеть, холод или объятия друг друга, а теперь, после того как смешали кровь и не умерли, прикосновения больше не вызывали никаких отрицательных эмоций. Зато вместе хоть чуть-чуть теплее. Самую малость, но все же.