Глубины земли - Сандему Маргит

— Разумеется, это Нильссон сказал, что она там побывала. Анна Мария просто подтвердила это, когда я просила ее.

— Не нравится она мне, вот что я вам скажу! Мать строго проговорила:

— Лисен, не уходи, мы еще не закончили. Дочь медленно пошла назад, с невероятно кислым выражением лица.

— А зачем вам понадобилось, мама, дарить ей китайскую шкатулку?

— Это просто тактика, дружочек. Утопить ее в подарках и проявлениях дружбы, чтобы она просто не посмела сказать «нет». К тому же, у нас две одинаковых.

Керстин ударила кулаком по стене.

— О, мне уже так не терпится, а Адриан? Если бы он только мог поторопиться повести ее под венец!

— Адриан по секрету сказал мне, что, когда он еще первый раз закинул удочку насчет женитьбы, ему не показалось, что она против, — сказала мать. — Совсем не показалось.

— Ну, еще не хватало, — ответила Лисен. — Глупая гусыня!

Керстин задумчиво произнесла:

— У нас нет времени ждать свадьбы. Адриан и я в пятницу говорили с директором банка. И он не проявил никакого стремления к сотрудничеству, что было крайне прискорбно. Но когда я намекнула, что в качестве обеспечения мы сможем вскоре предоставить усадьбу в Шенэсе, он тут же заинтересовался.

— Но Керстин! Адриан слышал, что ты сказала?

— Да, и он, конечно, был возмущен. Но я поговорила с директором банка потом. Одна. Я спросила, нельзя ли устроить так, чтобы мы получили новый заем сразу же, потому что в будущем у нас будут прекрасные гарантии, но тут он снова стал строгим и пробормотал что-то вроде того, что он и так уж слишком пошел Адриану навстречу. Да, ну и неприятный же он тип! Впрочем… если фрекен Ульсдаттер в момент помолвки, например, составит документ о том, что она передает своему будущему мужу право заботиться обо всех своих экономических интересах… тогда, тогда мы могли бы снова поговорить о займе.

Две другие женщины молчали.

— А ты сказала об этом Адриану? — поинтересовалась Лисен.

— Да, по дороге домой. Разумеется, он был вне себя от ярости.

— Хорошо, тогда будем действовать самостоятельно. И они уселись поближе друг к другу, чтобы обсудить эту проблему.

Анна-Мария нерешительно убрала китайскую шкатулку в ящик комода. Ей не нравилось, когда ей дарили такое дорогие подарки, и она протестовала — неловко и безуспешно. Но это не помогло. Все кивали так благожелательно, Адриан тоже, и ей пришлось принять подарок.

Но она не хотела видеть его у себя на комоде.

Адриан проводил ее домой. Снова посватался, сейчас уже серьезнее. Сказал, что очень привязался к ней; что думает о ней день и ночь.

Адриан. Сказочный принц. Богатый мужчина из хорошей семьи, элегантный, доброжелательный…

Мама! Папа! Почему вас нет здесь, чтобы направить меня? И я, та, которая так долго восхищалась им, не смогла ответить! Я только покачала головой, опустила ее и вбежала в дом, чуть живая от смущения.

Что со мной происходит?

Утром того же дня Анна-Мария ходила на прогулку, несмотря на то, что ветер был еще сильный, хотя погода уже как будто улучшилась. Она снова отправилась к скалам, но на сей раз — подальше от бараков.

Она долго стояла на сильном ветру и смотрела на пустошь. Куда же они зашли прошлым вечером? Эгон — где он жил? Должно быть, направо… Там был дом, свет из окон которого они видели. Значит, Эгон живет в маленьком домике, самом дальнем от дороги.

Ее взгляд робко скользнул дальше.

А куда они пошли потом?

Без сомнения, это был тот дом, который стоял в укрытии карликовых сосен, она не могла видеть его отсюда, только догадывалась.

Вот, где они были — потом.

Нет, стоять становилось слишком холодно, она дрожала всем телом, хотя, по правде говоря, еще не замерзла.

Анна-Мария медленно повернулась. Ее взор упал на неприглядное здание конторы шахты. Как раз в этот момент из здания вышел человек. Он остановился и заметил ее.

Расстояние было велико, но она все равно смогла узнать, кто это был: крепкая фигура, не такой высокий, как Адриан, но кажется, что такой же. Очень смуглый…

Он смотрел на нее. Оба стояли, не двигаясь. Расстояние было настолько велико, что она только видела, что он повернулся в ее направлении, но догадалась, что он смотрит на нее.

И именно тогда, когда она подумала, можно ли ей поднять руку и помахать ему, или нет, он посмотрел на нее в последний раз, повернулся и пошел к шахте. Анна Мария вздохнула и быстро стала спускаться со скалы, заторопившись домой. Она прошла прямо к себе и села на край кровати, сцепив руки, чтобы они не дрожали так сильно.