Море Троллей - Фармер Нэнси

— Я знаю, что она на Небесах, — яростно выпалила женщина.

— Я тебе верю, — отозвался Джек. — Я так думаю, всё зависит от того, намеренно человек причиняет зло или нет. Моя сестренка Люси способна порою с ума свести, но зла в ней нет — вот ни на столечко.

— Человек рождается нечистым, — глухо отозвался монах. Джек спорить не стал. Примерно то же самое он по сто раз на дню слышал от отца.

Воины обжирались жареным мясом до тех пор, пока животы у них не раздулись, а бороды не заблестели от жира. Потом все упились медом и повалились на землю. Там и тут вспыхивали драки. Не один и не двое отправились на боковую с рассеченной губой или разбитым в кровь носом, но, похоже, никто особо не возражал: дескать, славно повеселились! Однако Джек подметил, что кое-кто из берсерков от таких развлечений воздерживается.

Вот и отряд Олафа Однобрового встал лагерем чуть в стороне. Никто не пытался шутливо ткнуть берсерков в спину, не сыпал им в волосы песка. Никто их не освистывал. Похоже, воины Олафа считали подобные забавы ниже своего достоинства.

За исключением Торгиля. Мимо лагеря пробежал какой-то коротко стриженный парнишка и швырнул в Торгиля камешком. Торгиль с воинственным воплем вскочил на ноги и бросился в погоню. Они обежали несколько кругов, пока наконец Торгиль не настиг своего обидчика.

— Hcettu! — крикнул коротко стриженный мальчишка.

— Aldreil Nei! — заорал Торгиль.

Остальные заплясали вокруг, распевая:

Dreptu harm! Dreptu harm!

— Они говорят: «Убей его! Убей!», — вполголоса перевел монах.

— Ты знаешь их язык? — удивился Джек. Торгиль явно побеждал — куда было тощему мальчишке тягаться с разъяренным берсерком!

— О, да. Мне доводилось проповедовать этим… скотам.

Коротко стриженный парнишка попытался удрать, но Торгиль схватил его за волосы и, повалив на землю, продолжил молотить, пинать и лупить куда придется: зрелище было отвратительное. Теперь уже и наблюдатели кричали:

— Nog! Hcettu!

— Они говорят: «Хватит! Остановись!» Да только разве её удержишь? — покачал головой монах.

— Её? — Джек разом отвлекся от драки, что принимала всё более угрожающий оборот: Торгиль, оттянув голову противника назад, норовила сломать ему шею.

— Увы, да. Это девочка.

— Nog, — прорычал Олаф Однобровый, словно котенка выдергивая Торгиль из драки. Коротко стриженный парнишка на четвереньках убежал прочь. Толпа рассеялась.

— Не верю своим глазам, — пробормотал монах. — Разнимать противников у Олафа не в обычае: его люди дерутся до победного конца. — Великан между тем, тяжело ступая, вернулся на свое место с Торгиль под мышкой.

— Да какая ж это девочка?! — недоумевал Джек. Правда, в его родной деревне было несколько девчонок с дурным характером, но ни одна из них не ввязалась бы в драку настолько яростную. К слову сказать, ни один мальчишка — тоже.

— Она — воительница, — пояснил монах. — Чертовка та еще: вот уж кому суждено быть поджаренной на адском огне. Ишь, всё выпендривается перед Олафом, лезет в свару в два раза охотнее, чем его воины. А те, между прочим, и сами не тюфяки. — Монах смерил пиратов долгим, тяжелым взглядом. К тому времени большинство викингов уже повалились на песок, отдавшись во власть пьяной одури. Только воины Олафа расстелили постели и улеглись чин чином, как полагается.

Расположились они квадратом, словно даже во сне поддерживая боевой порядок. В середине устроилась Торгиль. Рядом с ней, на одеяле — Люси. Девочке дали самую настоящую подушку под голову, а сверху укрыли богато вышитым покрывалом — чего доброго, украденным с церковного алтаря.

— А что такое «brjdstabarn»? — полюбопытствовал Джек.

— Что за странный вопрос, — усмехнулся монах.

— Так Олаф назвал Торгиль.

— А-а-а — Монах понимающе кивнул — Это означает «сосунок». Это он нарочно, чтобы разозлить девчонку. Скандинавов хлебом не корми, дай позлить друг друга…

— А что такое… Джек замялся, пытаясь вспомнить незнакомое слово. — Что такое «kettlingalcldr»?

— Монах горько рассмеялся.

— Это означает «царапина котенка». Так эти люди называют удар, от которого дух вон. Насколько я понимаю, ты такой на себе испытал.

— Ага, — кивнул Джек.

— Ну, вижу, тебе от него особо хуже не сделалось. Ты уж поверь мне — на что похожа царапина кошки покрупнее, выяснять на своей шкуре совсем как не стоит…

С этими словами монах погрузился в свои мысли и замолк. Джек же глядел на мерцающее пламя костров, на разлегшихся в беспорядке воинов и на аккуратный квадрат, в котором расположились Олаф и его люди.