Скандал - Сандему Маргит

Потом они долго разговаривали о планах Кристера, о Молине и малышке Магдалене, в судьбе которой все принимали живейшее участие. Вернулся Кристер, удивленный и обрадованный приездом Хейке, и разговор затянулся до позднего вечера. Они строили планы и обсуждали разные варианты спасения Магдалены – или, на худой конец, поиска ее могилы. Кристер старался больше всех, и чем дальше он рассказывал об этой загадочной истории, тем более заинтересованным становился Хейке. В итоге он обещал посмотреть старого Молина. Ибо, как сказал Коль: «Старик стоит того, Нуртэлье много потеряет в день, когда он умрет».

Кристер был так возбужден приездом Хейке, что напрочь позабыл о новости, которую спешил рассказать. Но когда заговорили о Молине, она сама всплыла у него в памяти.

Он аж начал заикаться от волнения:

– А знаете, что? Я… я колдовал! Да, это правда, у меня есть двое свидетелей. Наконец-то пришло мое время, я так долго ждал! Я заставил расцвести увядшую розу!

Увидев скептические физиономии, он продолжал:

– Сначала она безжизненно свешивалась из вазы, и даже лепестки облетели. Но я произнес магические заклинания – и когда вернулся с балкона, она была, как новая! Да, клянусь! Новые лепестки и все остальное. Я просто обалдел!

Хейке увидел, как в глазах Анны-Марии и Коля загорелась надежда. Если Кристер «меченый», то их ребенок будет нормальным.

Он повернулся к отважному сыну Тулы – юноше с веселыми глазами, обаятельной улыбкой и щербинками между зубов.

– Дай-ка я взгляну на тебя, – медленно проговорил он.

Вот так же когда-то он отвел к окну Тулу и изучал ее глаза, держа над головой лампу.

– Кристер, я не вижу в твоих глазах никакого желтого или зеленого отлива, – сказал Хейке. – Но его не было и у твоей матери Тулы, однако же она «меченая». Правда, она делала все, чтобы скрыть этот факт. А ты наоборот, трубишь о своих способностях на всех перекрестках.

– Как это говорят? – добродушно вмешался Коль. – Пустые бочки пуще гремят, да, Кристер? Тот разгневанно повернулся к Колю.

– Я не пустая бочка! Ты сам можешь посмотреть на эту розу!

– Да я просто поддразнил, – успокоил Коль. – Я верю тебе.

– Твои свидетели, – сказал Хейке серьезным тоном, стараясь не смотреть на Кристера, чтобы парень не заметил веселости в его взгляде, – это, конечно, старый Молин, а еще кто?

– Его слуга.

– И вы вернулись с балкона и увидели чудо?

– Да. То есть, кроме слуги. Но он все время находился в комнате и увидел бы, если бы я сжульничал. А я все делал честно.

Хейке и Коль переглянулись. Святая наивность, правда? Но Кристер так воодушевился из-за своих оккультных способностей, что за деревьями не замечал леса.

Мужчины ничего не сказали. Ведь все было так наивно и безобидно.

Ночью Анна-Мария и Коль неподвижно лежали в постели, взявшись за руки и глядя в потолок. Надежда и сомнение боролись в их душах.

Наконец, Коль сказал:

– Думаешь, это возможно?

– Я все размышляю и размышляю, – прошептала она. – У меня в последние месяцы было нарушение цикла. Задержка в несколько недель. Но я думала, что это начало климакса, и очень расстроилась. Конец надеждам, понимаешь?

– Начало климакса, да ты что? Ты же не настолько старая! Тридцать девять лет, разве это возраст.

– Почти сорок.

– Ну да, никакой разницы. Думаешь, то, что сказал Хейке, верно?

– Я не осмеливаюсь думать. Но если…? Слышал, что Кристер «меченый».

– Не думаю, что можно полагаться на его слова. Кристер верит в то, во что хочет верить. Но мы ведь будем рады любому ребенку? Уродливому, злобному или светлому, избранному, правда? Подарим ему всю нашу любовь.

– Да. Спасибо, Коль, что ты мужественно принимаешь проклятие рода Людей Льда!

Он обнял ее за плечи и притянул к себе.

– Потому что мне досталось самое лучшее из этого рода!

Когда Кристер покинул дом Молина, старик, опираясь на руку слуги, поплелся в спальню. Там ждал его врач, доктор Люнгквист, пришедший с ежедневным визитом.

Пока старика укладывали в постель, он посмотрел на слугу усталым подслеповатым взглядом и сказал:

– Отличный парень, правда?

– Замечательный, – ответил слуга. – И так беспокоится о нашей малышке Магдалене.

– Да. Знаешь, я много думал… О мальчике. Будь добр, разыщи завтра моего адвоката. Я хочу переделать завещание. Включу в него парнишку.