Паника-upgrade. Кровь древних - Мазин Александр

Древняя не испугалась. Они уже не раз были вместе. Рожденная-В-Радость знала: он придет. И она подарит ему радость. И им будет очень хорошо.

Олег положил руки на плечи Древней и ощутил под гладкой кожей восхитительно хрупкие косточки. Ладони его опустились, обхватив бедра девушки, и подняли ее вверх. Олег держал Рожденную перед собой на вытянутых руках, пожирая глазами плавные изгибы ее тела и чувствуя, как сила вибрирует внизу его живота.

Потом взгляд его коснулся желтых стен пещеры, и он содрогнулся от отвращения: они напомнили ему склеп. Нет! Он не соединится с малюткой здесь, в этой могиле.

С Рожденной в руках Саянов запрыгнул в тоннель. Как легко это получилось!

Древняя не проронила ни звука. Только пригнулась, чтобы не удариться головой о свод коридора.

Олег опустил ее на песок у кромки воды. Зрачки девушки сузились, когда свет полной луны упал на ее лицо. От теплой кожи шел восхитительный запах. Тонкие руки расслабленно лежали вдоль тела, остроконечные груди смотрели прямо в звездное небо.

Взгляд Олега остановился на впадине ее живота, и по лунной белизны коже прошел трепет, будто не взгляд, а пальцы Саянова коснулись этой белой кожи.

Взгляд Сиянова скользнул вниз, и, повинуясь его воле, колени девушки разошлись, а тело слегка выгнулось ему навстречу.

Пальцы Олега зарылись в песок рядом с рассыпавшимися золотыми волосами.

Рожденная приняла его, и через секунду тело Саянова содрогнулось от невероятного кайфа. Даже если бы в этот миг глаза Саянова были открыты, он бы все равно не обратил внимания на выражение лица Рожденной.

Между тем на этом лице не было и намека на тот безудержный восторг, каким загорались лица Древних, принявших Семя .

Тонкие черты безупречного лица Рожденной были неподвижны, как у мертвой. Только глаза оставались живыми и глядели прямо на парящий над островом шар луны.

Олег Саянов не заметил ничего потому, что тело Рожденной отвечало ему всей полнотой инстинктивного чувства. Но – одно лишь тело. Не будь Олег таким изголодавшимся, он уловил бы, что в их соитии чего-то не хватает…

Рожденная-В-Радость отрешилась от своего тела. Чтобы устоять. Она видела над собой обрамленное густой гривой счастливое лицо мужчины… Такое крохотное в сравнении с великолепной Луной!

«ТЫ ВЫПЬЕШЬ ЕГО! – требовала Госпожа. – ТЫ ПОВИНУЕШЬСЯ МНЕ! ТЫ – ЭТО Я!»

«Повинуюсь», – соглашалась Рожденная.

Всё – так. Древние – всего лишь воплощения Госпожи. Древние не могут Ей противиться, как не может мышца отвергнуть нервный импульс, повелевающий ей сократиться. Никогда. Даже во время соединения… Особенно во время соединения, потому что Древняя не может принимать Семя Детей Дыма без творящего начала Госпожи.

Но этой ночью Рожденная-В-Радость творила Соединение сама .

Это было чудесно! И силой совершаемого Древняя могла существовать вне Госпожи.

«Он прекрасен!»

«ОН НЕ ТАКОВ, КАКИМ ЕГО ВИДИШЬ ТЫ! – настаивала Маат. – Я ПОКАЖУ ТЕБЕ, КАКОВ ОН НА САМОМ ДЕЛЕ!»

Но Рожденная не желала смотреть. Она помнила безумие, охватившее всех, кто покинул мир Светлой Луны. Все они повиновались Маат – и ушли в мир Темной Луны. Только она, Рожденная-В-Радость, может сейчас любоватся сиянием Луны Светлой. Потому что она – в Радость.

«ЭТО Я, МОЯ ВОЛЯ УДЕРЖАЛА ТЕБЯ! – пришел ответ. – ТЫ МНЕ ДОРОЖЕ МЕСТИ! СМОТРИ!»

Обрывки прежних памятей содрогались внутри Рожденной, пока тело ее содрогалось в объятиях Дающего Семя.

«Кто останется со мной, если ты заберешь его жизнь?»

Нет! Рожденная не отдаст этого мужчину! Маат хочет оставить Древних без Семени! Маат хочет погубить их всех! Маат отняла жизнь того, кто привозил Дающих Семя. Маат уже пыталась взять жизнь этого человека. Через Шествующую-По-Ночной-Тропе. Теперь Шествующая в мире Темной Луны. А она, Рожденная, будет жить. И этот мужчина будет жить! Он силен, его Семя останется в Древней. И даст плод без помощи Маат! И родится Тот-Кого-Изгнали!

От осознания этого Рожденная испытала высочайший экстаз. И в этом экстазе увидела то, что было скрыто. Мир, в котором кровь Гонителя и кровь Изгнанного соединились воедино…

Сознание Рожденной заволокла багровая дымка. Тело ее забилось, как рыба, выброшенная на раскаленные камни…

Олег стиснул ее изо всех сил, и оба, подпрыгивая и извиваясь, покатились по песку, и семя извергалось из Олега Саянова мощными быстрыми толчками.