Цветок виселицы - Сандему Маргит

Ингрид глубоко вздохнула.

— Ты не слышала, там не плакал ребенок?

Стина подняла на нее глаза.

— Слышала. Кто-то хныкал в соседней комнате.

Даниэль всегда хныкал, а не кричал.

— Это был мой сын! — вскричала Ингрид. Глаза у Стины округлились от удивления. — Я там тоже была вчера, но не так поздно, как ты. И что же ты сделала? Забрала свою дочку обратно?

— Ах, почему только я этого не сделала! Сегодня утром я слышала разговор двух женщин на базаре, он тут поблизости. Они о чем-то перешептывались и все оглядывались по сторонам, я услышала только слово «ангельщица»!

Стина опять разразилась рыданиями.

— Ангельщица? — безжизненным голосом переспросила Ингрид. — Что это значит?

— Как, ты не знаешь? Так называют женщин, которые поставляют на небо ангелов, они покупают детей, а потом делают из них ангелочков. Но я не знала, что и она тоже из них.

Ингрид похолодела от ужаса. Она едва дышала, перед глазами у нее стояло маленькое личико, не больше ее ладони, и две трепещущие в воздухе ручки.

Она решила действовать немедленно.

— Пойдем! Нельзя терять ни минуты. Может быть, наши дети еще живы. Только бы это было так! Но если мы опоздали, госпожа Андерсен узнает, на что способны отмеченные печатью Людей Льда! «Царство небесное!» Она мне даже не солгала!

Ингрид быстро подняла Стину на ноги. Та со страхом смотрела на перемену, произошедшую с ее новой подругой — желтые кошачьи глаза метали молнии, рыжие волосы воинственно сверкали на солнце.

— Что мы можем?.. Она нас даже не впустит… — запинаясь, сказала Стина.

Это была правда. Но Ингрид Линд из рода Людей Льда не ведала страха, когда речь шла о жизни ее близких. А сейчас в опасности была жизнь Даниэля! Маленького, невинного Даниэля, которому она хотела только добра!

Она побежала по улице, таща за собой испуганную Стину, которая была не в силах противиться ей.

Наконец Ингрид увидала двух караульных. Они были одеты в платье простых горожан, но имели знаки отличия. Ингрид, не колеблясь, подошла к ним, держа за руку дрожащую Стину.

Караульные высокомерно повернулись к ним, но яркая красота Ингрид заставила их встрепенуться. Мужчины всегда на меня так смотрят, подумала она. И в глазах у них появляется странный блеск.

— Мы просим прощения у почтенных стражей закона, — быстро проговорила она, — но мы нуждаемся в вашей помощи, и немедленно. Речь идет о жизни двух новорожденных, правда, сейчас рассказывать все подробно нет времени. Короче, мы обе родили детей, не будучи замужем, но убивать их не хотели. Вчера вечером мы отдали их одной женщине, однако теперь у нас возникли подозрения, что она ангельщица. Стина услыхала на базаре, что ее так называли. Я нашла Стину в слезах возле церкви. Раньше мы не были знакомы. Мы верили, что эта женщина отдаст наших детей в богатые дома бездетным супругам.

Выслушав ее, караульные нахмурились.

— Постойте, — сказал более строгий из них. — Ты слышала, как эту женщину назвали ангельщицей? Кто ее так назвал?

— Не знаю, — всхлипнула Стина. — Это было на базаре.

— Гм-м…

— Пожалуйста, поторопитесь, — нетерпеливо взмолилась Ингрид. — Может, наши дети еще живы!

— Не надейтесь. Если она и в самом деле ангельщица, она уже успела разделаться с ними. Как, вы сказали, ее зовут?

— Госпожа Андерсен.

— Ах вот это кто! — второй караульный заметно оживился. — А мы-то не понимали, где она взяла деньги, чтобы купить большой дом. Идемте! Пора разобраться с этой особой! Только не надейтесь застать там своих детей, их вы больше никогда не увидите!

Ингрид боялась, что он прав. Стина опять заплакала. Тем временем все четверо самой короткой дорогой спешили к дому госпожи Андерсен.

— Именем закона откройте! — крикнул один из караульных и забарабанил в дверь.

Соседи быстро высунулись из своих дверей и также быстро спрятались обратно, оставив, однако, двери приоткрытыми. Никто не хотел вмешиваться в разбирательство, которые собирались учинить караульные, но все надеялись, что наконец-то эта задавала, госпожа Андерсен, получит по заслугам! Видно, неспроста к ней тайком по вечерам так и шастали люди.

Изнутри доносились странные звуки.

Все четверо прислушались.

— По-моему, она там задыхается, — сказала Ингрид.