Принц драконов - Роун Мелани

— Используй свое влияние, каким бы ничтожным оно ни было. Это все, чего я прошу. Со своей стороны обещаю, что ничего не скажу отцу. И Янте тоже. Я знала, что ты подумаешь об этом, — с намеком добавила она, и Палила тотчас же люто возненавидела ее. — Знаешь, она пыталась убить тебя.

— И не однажды, — ответила Палила, откладывая пластинку и оборачиваясь. — Слуги верны мне.

— Я рассчитываю на это. Но сохранят ли они свою верность, если им начнут выжигать глаза каленым железом? Огонь! Палила подавила дрожь.

— Слуги знают, что в случае измены их ждет нечто гораздо худшее.

— Отлично. Тогда слушай меня. Палила. Янте задумала хитрость, и ты должна знать об этом. Постараемся повести дело так, чтобы оно обернулось к нашей выгоде. — Внезапно Пандсала рассмеялась; этот звук заставил женщину вздрогнуть. — Так или иначе. Палила, а сын у тебя будет!

Криго действительно задержался у входа в часовню — не из осторожности, но потому что у него всегда сжималось сердце от красоты деревянной двери. От каменной арки до самого пола сверху вниз шли пластины одинакового размера, изображавшие соответственно Воду в виде морских волн с барашками, оправленными в серебро; Воздух, покрывавший рябью золотое хлебное поле; величественную Землю изображали снежные вершины Вереша, а Огонь символизировало пылающее солнце, глубоко врезанное в дерево и обильно позолоченное. И хотя душа фарадима изнывала от красоты, он сжался всем телом, зная, что недостоин этого священного места.

Впрочем, Криго тут же горько посмеялся над собой. Конечно, Богиня давно покинула эту часовню, возмущенная человеком, который велел ее выстроить. Впрочем, и с ним самим, Криго, Богиня не пожелала бы иметь ничего общего. Разве что немного скорбела бы о его душе. Нет, нет, какая там скорбь? Только жалость к ничтожному, загубившему себя человеку… Рот его искривился; фарадим хотел было толкнуть дверь, но внезапно услышал донесшийся из часовни негромкий смех. Нет, это не голос леди Палилы, хотя тон похож: такой же издевательский. Этот смех был низким и грудным. Криго приоткрыл дверь ровно настолько, чтобы заглянуть в полутемную комнату.

***

В первом ряду кресел, отделенные друг от друга проходом, сидели две женщины. Палилу можно было узнать по серебряным шпилькам, которыми была приколота вуаль, однако имени второй женщины, более высокой, Криго назвать не мог. Но вот она повернулась, и «Гонец Солнца» увидел профиль верховного принца, его гордый нос и лоб. У Криго перехватило дыхание. Принцесса Пандсала ненавидела любовницу отца так же, как и остальные дочери. Зачем ей понадобились тайные переговоры с Палилой?

Он не хотел этого знать. И без того хватало тайн, суливших ему смерть в ту же минуту, как только Ролстра перестанет верить в силу драната. Но искушение было слишком велико. За дранат он обязан благодарить Палилу: если удастся подслушать что-нибудь действительно важное, он сумеет отомстить напоследок… Криго открыл дверь чуть пошире и прислушался.

Пандсала наклонилась вперед и заговорила тихо и серьезно.

— Подменить… их четверо… по крайней мере, у одной должен быть мальчик…

Криго услышал только несколько слов, смысла которых не понял. Но Палила внезапно выпрямилась, охваченная восторгом и страхом одновременно.

— Но это же риск! — задохнулась она. — Просто безумие!

— Тише! — прошипела принцесса. — Хочешь, чтобы об этом узнал весь замок?

— Ее голос вновь снизился до шепота, и Криго навострил уши. — Янте отлично придумала… может сработать… но глупость моей умной сестрицы… спасет твою шкуру… отец наконец получит сына… поверят ли твои слуги?

Криго закусил нижнюю губу. Слова принцессы заставили его потерять самообладание. Фарадим неслышно закрыл дверь, выскользнул в коридор и, едва дыша, бросился к себе. Успокоился он только тогда, когда крепко заперся и cхватил кувшин с отравленным вином.

Держа в руке чашу, Криго откинулся на спинку мягкого кресла и принялся жадно пить, чтобы как можно скорее ощутить действие драната, усугубленное крепостью вина. Ждать пришлось недолго: сильнейшая головная боль заставила его заскрежетать зубами. Впрочем, это ощущение быстро исчезло, сменившись легким туманом в голове, на смену которому пришло тепло, побежавшее по рукам и ногам. Около года, пока он привыкал к наркотику, это чувство сопровождалось непреодолимой тягой к женщине, но уже давно его единственной любовницей был дранат… Криго ждал, когда же зелье подействует по-настоящему: сегодня ночью это было особенно необходимо. Наконец он дождался своего — все его чувства обострились до болезненной четкости. Криго оставил на утро почти половину кувшина, чтобы чуть позже снова впасть в блаженное беспамятство.