Жили-были. Русские инородные сказки – 7 - Фрай Макс

«Чего дурью-то маяться, – сказал папа, – ты английские слова выучил?»

«Shit, shit, shit», – повторила Талантливая Поэтесса, разрезая на кубики картошку, и содрогнулась. Грубости она не любила. Она никогда не произносила слово «воняет», только «плохо пахнет».

3

Талантливая Поэтесса содрогнулась. С ней случалось. Вот вспомнит о чем-нибудь этаком и передернет плечиками. Например, в третьем классе она была влюблена в Алешу Кривобрюхова. Сейчас-то ее от одной фамилии передергивает, а тогда, в третьем классе, ей очень хотелось положить ему голову на плечо. Вот она и положила, когда они на переменке оказались рядом на одной скамейке. Перед тем они, наверное, дрались, а потом присели на лавку отдышаться. Странно, что было перед тем, она уже неточно помнит, что было после того, не помнит совсем, а вот это, то есть то, вероятно, и на смертном одре не забудет, будет просыпаться в холодном поту, вспоминая, как положила Алехе Кривобрюхову голову на плечо, а он возьми и отодвинься, дурак! Потом они, конечно, снова подрались, странно, как ей могло показаться, будто она не помнит, что было потом. Что могло быть потом, кроме хорошенькой драки. И влюбленность, ясное дело, сразу прошла. Хотя и обидно было, некем оказалось в тот год его заменить. Целый год ходить в школу без всякой влюбленности – скучища невыносимая. Обычно Талантливая Поэтесса уже первого сентября решала – в кого, и уже до конца учебного года старалась ничего не менять. Летом же, по приезде на дачу, к ней возвращалась ее старая любовь к Андрею Рассуждаеву, если, конечно, его с сестрой не увозили куда-нибудь на юг. Тогда приходилось присматривать себе кого-нибудь новенького, ничего не поделаешь.

Тут можно было сильно ошибиться. Влюбишься в какого-нибудь Вадика, а у него свинка начнется, карантин, а то еще в Москву увезут, страдай от тоски все лето или месяц, по крайней мере. Казалось бы, что тут такого, любовь и есть страдание, с этим Талантливая Поэтесса не стала бы спорить. Но страдание страданию рознь. Приемлемое любовное страдание представлялось Талантливой Поэтессе сопоставимым с раздробленной между двумя столовыми ложками и смешанной с сахарным песком таблеткой аспирина. Гадость невообразимая, не без сласти, однако. О пользе и спора нет, жаропонижающее. Так и в любви. Возлюбленный… Тут Талантливая Поэтесса вспомнила, как шести лет от роду объясняла кому-то во дворе разницу между словами «возлюбленный» и «любовник», и ее снова передернуло. Потом еще раз передернуло. Она вспомнила про Людку Вяткину. Людка Вяткина жила в их подъезде на втором этаже и училась с Талантливой Поэтессой в одном «Б»-классе. Училась Людка Вяткина на двойки, отца ее задавил трамвай, а сама она жила с мамой и бабушкой и была неповоротливой и тупой. Почему Талантливая Поэтесса иногда ходила к Людке в гости, она и сама не знала. В гостях у Людки было скучно и неинтересно. Должно быть, Талантливой Поэтессе сказала что-нибудь мама. Что-нибудь про сироту, про доброту, про чувство долга. В общем-то, это недолго продолжалось. Кончилось это, когда, будто бы балуясь и шаля на протертом ковре, Людка улеглась на Талантливую Поэтессу всей тяжестью своего полуцентнера. Талантливая Поэтесса сразу поняла, что баловство и шалости тут ни при чем; как она это поняла, она и сама не знает, но слова Людкиной бабушки только подтвердили ее подозрения. «А что ж, – сказала Людкина бабушка, – я вот знала пару, в одном классе учились, дрались-дрались, а потом поженились». Она потом несколько раз повторяла эту фразу, встречая Талантливую Поэтессу у лифта. «Что ж ты к Людочке не заходишь поиграть? Я вот знала пару, в одном классе учились, дрались-дрались, а потом поженились».

Талантливая Поэтесса не собиралась жениться на Людке и в гости к ней больше не заходила. «В гости!» – воскликнула в душе Талантливая Поэтесса и снова передернула плечиками. В гостях случались и другие истории, от которых становилось гадко и не по себе. Вот хоть в тот раз у Ирки Спирек, когда они так весело проводили время. Сперва они играли в удивительное лото, которое Иркина мама привезла из-за границы. Шутовские яркие фигурки были поделены ровно пополам – по талии. Нужно было правильно подобрать половинки. «Всегда нужно подбирать правильные половинки, – подумала Талантливая Поэтесса. – И в лото, и в любви, но самое-то интересное – это приставлять друг к другу половинки неправильные».

– У нас в классе, – неожиданно сказала Ирка, уже ходившая в школу и немало этим гордившаяся, – восемь Ир.