Пересмешник - Пехов Алексей Юрьевич

В этой части башни я никогда не был. Суд и место для казни находились в другом крыле, и это помещение кардинальным образом отличалось от того, каким я привык видеть Скваген-жольц. Просторные холлы, большие панорамные окна, деревянные панели, пушистые ковры на полу, хрусталь и золото.

Здесь было тихо и пустынно хотя, казалось бы, с учетом того, что сегодня Мясник забрал двоих, все должны бы бегать по потолку и работать, несмотря на раннее утро. Или хотя бы делать вид, что бегают и работают.

– Вам повезло, что все на рабочем совещании, чэр, – сказал Фарбо, даже не обернувшись. – Здесь редко появляются люди в костюмах заключенных и туфлях за две сотни фартов.

Я хотел сказать, что в прошлое свое посещение гостеприимного Скваген-жольца уже просидел три дня в одежде, запачканной чужой кровью, и теперь не имею никакого желания повторить прежний опыт, особенно, если это кровь старшего инспектора Грея. Но решил, что разумнее будет не нервировать и без того обозленного жандарма. Даже идиоту понятно, что убойному отделу бросили циничный вызов, убрав одного из тех, кто вел самое громкое дело. И теперь кому-то придется очень быстро шевелиться, если, конечно, он не желает стать посмешищем для всего Рапгара и газет, а также сохранить свою должность.

– Прежде, чем займемся убийцей, нам следует разрешить еще некоторые вопросы, чэр.

– Удивительно, что у вас голова занята еще какими-то вопросами, кроме того больного потрошителя, что убил вашего коллегу.

– Просто оказываю любезность серому отделу Скваген-жольца, – нехорошо улыбнулся Фарбо и толкнул дверь, возле которой в большой кадке стояла пальма.

Слова о сером отделе мне не понравились. При чем тут тайная жандармерия? Дело этих ребят – заботиться о здоровье Князя, ловить заговорщиков и уничтожать опасные для населения секты. Против Князя я никогда не выступал и ни в каких организациях не состоял.

В комнате, куда привел меня старший инспектор, хорошо обставленной, но не слишком просторной, сидели трое. Один был мне незнаком – светловолосый, кудрявый, совсем еще молодой чэр с глазами цвета индиго. Двух других я сразу же узнал. Тот самый хорек-маг, что едва не пристрелил меня в поезде и ловко сбежал, и старина жвилья, которого я с таким удовольствием выкинул в окно.

Полет явно пошел ему на пользу: лицо – один сплошной синяк, а руки в гипсе.

– Какая встреча, – сказал я, разглядывая их, а они меня. – Примите мои поздравления, старший инспектор. Вам удалось меня удивить. Вы все-таки поймали этих… господ.

Фарбо осклабился, как акула, словно его мои слова позабавили, и вышел, плотно закрыв за собой дверь. Белокурый чэр в ответ на мое высказывание иронично поднял брови и встал из-за стола:

– Позвольте представиться, чэр эр’Картиа. Я Владимир эр’Дви. Должно быть, вы обо мне слышали.

Он протянул руку, мы обменялись рукопожатиями. Разумеется, я слышал о страшном начальнике серых жандармов, но никогда не предполагал, что он настолько молод. По его располагающему к себе внешнему виду, дружелюбной улыбке и золотым очкам в тончайшей оправе никак нельзя было сказать, что именно это лучэр является тем, кто бережет покой королевства от всяких недружелюбных сил, будь то внешние враги или внутренние.

– Присаживайтесь, – он указал мне на единственное свободное кресло. – Позвольте вам отрекомендовать моих сотрудников. Лейтенанта Жофру, командира седьмого подразделения, работающего под прикрытием, и изначального мага второй категории, господина Чокача.

Мир кардинальным образом изменился и встал с ног на голову. Выходит, эти господа никакие не задержанные, и в «Девятом Скором» я оказал сопротивление сотрудникам правопорядка.

– Хотите что-нибудь сказать? – любезно поинтересовался эр’Дви.

– В общем-то, нет.

Он рассмеялся и протянул мне высокий стакан, стоявший рядом с ним. Жидкость была бледно-голубого цвета и внешне очень походила на коктейль «Голубой океан», который так любит Катарина.

– Пейте. Это избавит вас от яда. На вас лица нет.

Да. Избавит от яда, а, быть может, развяжет язык. Впрочем, чувствовал я себя, действительно, очень неважно, а потому не колебался. В стакане, и впрямь, оказался «Голубой океан», во всяком случае, вкус у него было точно такой же – мята, гвоздика, миндаль и цедра апельсина. Головную боль как рукой сняло.

– Вы много чего натворили за последнее время, чэр, – белокурый начальник выдвинул ящик стола и вытащил оттуда объемную желтую папку. – Два раза за неполную неделю напали на сотрудников Скваген-жольца при исполнении.