Пять имен. Часть 1 - Фрай Макс

Ну что тебе сказать, пришел дон Джага к Мариучче, рассказал ей все, медными гвоздиками похвастался, мол, собирайся, а то солнце, гляди-ка, уже в зените, пора нам в спальню, халдейское заклятие снимать, а вечером тетушку красным вином помянем, андиамо, Мариучча!

Мариучча как стояла, так и села, рот открылся, пальцы в клубок сплелись.

Кариссимо, говорит, плохи наши дела…лгать я тебе, правда, не лгала, потому, как не приходилось пока, а что касаемо любви, так весь Ноли знает, что я с тобой через силу помолвлена, а люблю кудрявого Бартоломео-жестянщика… квесто э сегрето ди Пульчинелла! не станем же рисковать, диамантов жалко… попроси кого-нибудь другого, говорит, и заплакала, ди тутто иль куоре.

Пошел было дон Джага домой, мольто меланколико, голову повесив, но тут в нее, в голову эту, такая мысль пришла — мамма миа! не медля направился бедняга в соседний Портофино, к матушке своей, достопочтенной донье Пьетре, застал ее, натуралементе, за вязаньем, на пороге, давайте, говорит, мама, в вашу спальню скорее пойдем, задернем плюшевые шторы в цветочек, за которыми я в детстве плакал, ляжем рядышком, как бывало, скорее же, скорее, пока сиеста не кончилась, андиамо, мама!

Донья Пьетра, как сидела, так и встала, рот скривился, клубок из пальцев выпал.

Деточка, говорит, ти амо мольтиссимо, люблю, мол, и не сомневайся, только вот со вторым пунктом загвоздка выходит, тут я тебе про отца рассказывала, рикорди? мол, он честным католиком был, и на лодке, полной рыбы, в бурю перевернулся, так вот, это не совсем так, видишь ли. Ох, не гляди ты на меня так фуриозо! все равно скажу — я твоего папу один раз только и видела, на карнавале в Рапалло, и был он заезжим сефардом-аптекарем, а не пескаторе никаким, так что диамантами рисковать не станем, и все тут, ин уна парола.

Что тут скажешь? а вот что сказала донна Пьетра, наглядевшись на совсем уж убитого дона Джагу: помнишь ли ты, бамбино, рыжую малютку Инесе, с которой в детстве обдирал соседский тутовник? сдается мне, она по тебе до сих пор сохнет, а врать ей вроде и незачем, так ты пойди к ней, попробуй, тутти и мецци поссибили, любые средства в ход, значит.

Что дальше было и так ясно — пришел дон Джага к Инесе, сунув душистый аморино в петлицу, не успел на порог ступить, она ему на шею кинулась, дио мио! плачет от радости и бьется в руках, как рыба на портовом прилавке, за руку в спальню тащит, на ходу рубашку расстегивает, поверишь ли, какие дела творятся, инкредибиле! засунул было дон Джага шкатулку под Инесину подушку, да только поглядел на часы — ан, глядь, стрелка на четырех, опоздал, финито! ну, думает, ничего, завтра женюсь на ней, а там мольто семпличементе, шкатулку откроем, диаманты как засияют, как… ну, что ты так смотришь, Елена? передай-ка лучше сыру, молодое вино горчит, первые полгода дон Джага заснуть совсем не мог, ни в сиесту, ни даже ночью, больно уж горячая женушка ему попалась, мольто пикканте, мольто арденте…а по условию халдейскому спать нужно было непременно без просыпу — дормире ла гросса — уснешь тут, как же, даже с лица спал, бедняга, а в юности был такой пуритано! Экко. Лет пять с тех пор прошло, ферворе их любовный поутих должно быть, да только теперь дон Джага в сиесту вовсе спать не ложится, воленте о ноленте!..дескать, боится, проснувшись однажды с женушкой, пепел в шкатулке обнаружить, голубой и бесполезный.

Ну и чего ты смеешься? говоришь, лукавая была у парня тетка? если и так, что с того — зато у дона Джаги в кондитерии всегда свежие булочки с кардамоном, в любое время… а так попробуй в сиесту найди, не дозовешься никого, дремлют в тенечке… спать в жару — итальянская наука, капити?

ripeti ancora

У нас в Каталине знаете ли, чудес не бывает, не то что в Ноли, или там Рапалло, вечно у них то осу сумасшедшую из девчонки достают, то львов венгерских налысо бреют…а у нас народ серьезный, женятся только на своих, колдуны-то от пришлых рождаются, или от аптекарей, а у нас таких не водится, мы сами справляемся, капити? заболел, например, зуб — первым делом ловишь живого краба, правый глаз у него вынимаешь и к зубу прикладываешь, а краба отпускаешь, только там же, где нашел, не то средство не подействует, ни-ни! а от головной боли у нас январским воздухом лечатся, его хозяйки зимой ломтями режут и в бочках запасают, если же кто животом мается — надо большую цикаду подстеречь и поцеловать, но непременно в губы! правда, если прижало где побольнее, тут уж без колодца не обойдешься…на площади у нас колодец, видели? туда листья сухие сбрасывают, мертвое время и все такое прочее, так вот в него, в колодец этот, спуститься надо, и оттуда на дневную луну посмотреть внимательно, все и пройдет, вылезать только трудно потом, стены гладкие, не у всех получается.