Тайна - Сандему Маргит

Предупредив, он их отпустил. Эмили Тарк остановилась на минуту, глубоко выдохнув несколько раз для того, чтобы вернуть контроль за осанкой и выражением лица.

Элизабет решилась подойти к полицмейстеру.

— Могу я поговорить с…

— Это может подождать, Элизабет, — сказала Эмили, крепко взяв ее за руку. Она проворно отвела ее от высокопоставленного полицейского в большие гостиные, где ждали все остальные.

Наместник подозвал к себе господина и госпожу Тарк.

«Как ей удается сохранять скромную улыбку, когда внутри у нее бушует разочарование? — подумала Элизабет. — Но она следит за мной, не отрывая от меня взгляда».

Обожание Лиллебруром своей матери было безграничным. Впервые Элизабет почувствовала к нему почти жалость. Он ничего не подозревал!

Ничего не подозревал, да, но не был наивным! Он был хитрым обольстителем — она видела много примеров этого в этот вечер.

Но какая здравая женщина захочет развернуть борьбу против его матери? В сердце Лиллебрура мать всегда будет занимать первое место.

Эмили превосходно сохраняла маску. По ее поведению ничего нельзя было определить. Арнольд Тарк, однако, погрузился в себя. У него было печальное выражение лица, и красивые слова наместника ничего для него не значили.

Да, Вемунд рассказывал, что богатство брало свои истоки от рода Тарков, а не рода Эмили. А теперь ее кузен все уничтожил.

Эмили вся светилась, когда наместник протянул к ней руку с наградой.

И тут это случилось.

Она взглянула на восхищающуюся публику, и ее глаза стали медленно расширяться от ужаса.

Все посмотрели туда же. Наместника никто уже не слышал.

В зал вошла худая женщина в верхней одежде. Она недоуменно уставилась на всю эту красоту.

Карин Ульриксбю.

Раздался стон Арнольда Тарка.

— О, Боже, нет!

Мандруп Свендсен издал глубокий вздох.

— Нет, все покатилось к чертовой матери! Меня здесь нет, меня здесь нет!

И раздался крик Эмили. Как будто она увидела перед собой привидение. Затяжной, неприятный крик пожилой дамы. И Элизабет тотчас вспомнила, что Эмили было уже шестьдесят три года. Обычно об этом никогда не задумывались. Теперь же на лице женщины отпечатался каждый прожитый ею год.

Все вокруг Эмили Тарк рухнуло — весь день был как будто заколдованным. А эта последняя капля переполнила чашу.

«Интересно, на кого она возложит вину за происшедшее, — подумала Элизабет. — Может быть, опять на Вемунда? Или на меня? Нет, ей не известны отношения между Карин и нами. Если только она в это мгновение не сообразит, кто моя работодательница?»

Мандруп Свендсен попытался успокоить толпу, сделав примирительные жесты руками.

— Спокойно, спокойно, мы сейчас выпроводим беспокойную гостью… Незваную гостью.

Наконец Элизабет вырвалась от людей вокруг нее и подбежала к Карин.

— Тебе нельзя было приходить сюда…

— Элизабет, ты здесь?

В это время появился Вемунд. Несколькими быстрыми шагами он приблизился к ним.

— Боже мой, уведи Карин отсюда, — крикнул он Элизабет. Тем временем отчетливо звучали рыдания Эмили.

Но Карин все же увидела стоящих на подмостках.

Наместник поспешил удалиться и слиться с толпой. Мандруп Свендсен поднялся на подмостки, чтобы стащить с них Арнольда.

Но он стоял, как парализованный, уставившись на Карин. Эмили постаралась спрятаться за его спиной, но это ей не помогло, потому что он сел на корточки, закрыв голову руками. Она быстро спряталась за своего кузена.

— Буби? — прошептала удивленная Карин, как бы просыпаясь.

— Пошли с нами, — предложил Вемунд, но она оттолкнула его прочь.

Мандруп решился взять на себя инициативу по наведению порядка.

— Друзья мои, — обратился он к гостям. — Я прошу вас покинуть дом в спокойствии и без паники. Сюда проникло лицо с больной психикой. Это очень опасный человек. Пожалуйста, покиньте помещение! Полицмейстер, Вы не могли бы выпроводить ее?

Со стороны гостей послышался приглушенный ропот, и почти половина приглашенных, подчиняясь просьбе, покинула комнату. Оставшиеся недоуменно внимали.

— Вемунд, они где-то закрыли госпожу Шпитце, — сказала ему Элизабет.

— Мы найдем ее, — ответил он. Но на большее не хватило времени. Вемунд покачал головой нерешительно приближавшемуся полицмейстеру.