Рыцарь - Деверо Джуд

– О, очень скоро она вообще заставит вас мыть туалеты! – засмеялся Гамильтон. – Она и близко не подпускает сюда хорошеньких женщин. И все горничные, что здесь служат, – сущие мегеры!

– Пока я этого не успела заметить, – сказала Дуглесс и, поглядев на него, спросила:

– Уж не тот ли вы доктор, что должен обрабатывать документы семейства Стэффорд? Ну, те самые, которые вывалились из стены?

– Да, это именно я, – ответил он.

– О, это, должно быть, невероятно увлекательное занятие! – произнесла Дуглесс, округлив глаза и вообще стараясь выглядеть юной, невинной и несколько туповатой, конечно, насколько ей это удавалось. – Я слышала, доктор Нолман, документы эти содержат что-то очень секретное. Это так?

Снисходительно фыркнув, он отеческим тоном ответил:

– Пожалуйста, зовите меня просто Ли. Да, занятие это довольно увлекательное! Впрочем, я лишь начинаю по-настоящему разбираться в бумагах.

– Это, кажется, касается одного мужчины, которого должны были обезглавить, да? – спросила Дуглесс. – Впрочем, я… – тут она потупила глаза и понизила голос, – я не уверена, что вы станете мне об этом что-то рассказывать…

Она с удовлетворением отметила, как он выпятил грудь, едва не лопнув от гордости, и через несколько минут они уже сидели рядышком, и он читал ей что-то вроде лекции, как настоящий профессор. Несмотря на то, что он был несколько напыщен, она не могла не признаться себе, что он ей нравится. Интересно, – думала она, – а мог бы отец не полюбить такого вот зятя, узнай он, что зять интересуется историей средних веков?! Минуточку! – остановила себя Дуглесс. – Надеюсь, ты не забыла, что должна отшивать всех мужиков подряд? – Поглощенная разговором, она не заметила, как в комнату вошел Николас.

– Мисс Монтгомери! – воскликнул Николас столь решительно и громко, что Дуглесс от неожиданности чуть не свалилась с кресла на пол, – Как там мои письма? Перепечатаны?

– Перепечатаны? – переспросила она. – Нет, я не… Лорд Стэффорд, познакомьтесь, пожалуйста, это – доктор Гамильтон Нолман, и он…

Однако Николас, не обращая ни малейшего внимания на протянутую для приветствия руку доктора Нолмана, прошел мимо него к окну.

– Оставьте нас вдвоем! – грубо потребовал он. Ли удивленно поднял брови, поглядел на Дуглесс, затем собрал свои книги и вышел из библиотеки, хлопнув тяжелой дверью.

– Вы кем это себя вообразили?! – с негодованием воскликнула Дуглесс. – Имейте в виду: вы больше – не лорд из шестнадцатого столетия! И вы не должны так обходиться с людьми. Кстати, что вам известно о перепечатке?

Николас обернулся к ней, и по его виду она поняла, что о перепечатке он понятия не имеет.

– Уж очень близко вы сидели возле этого коротышки! – заметил он.

– Что? Я?! – завелась было Дуглесс. Уж не ревнует ли он? И, подходя к большому, дубового дерева бюро, она проговорила:

– А он очень недурно смотрится, не правда ли? И к тому же, вообразите, еще и ученый, в его-то годы! А как там поживает Арабелла? Вы уже сообщили ей о своей супруге?

– А что за беседы вы тут вели с этим типом? – спросил, не отвечая ей, Николас.

– Да самые обычные, – ответила она, водя пальцем по поверхности бюро. – Ну, он говорил, что я, мол, хорошенькая, и всякое такое.

Она смерила взглядом Николаса и по выражению его лица поняла, что он с трудом сдерживает гнев. Сердце ее так и запрыгало от счастья. Да, – подумала она, – месть может-таки быть сладкой.

– Кстати, – поспешила добавить она, – мне удалось кое-что выяснить. Ли, то есть доктор Нолман, еще не успел в полной мере ознакомиться ни с одним из документов. Похоже, эта ваша Арабелла тянула время, пытаясь по фотографиям выбрать из многих ученых, которые жаждали посмотреть документы, кого-нибудь одного. И, судя по тому, что я успела заметить, предпочтение отдавалось мужчинам, притом, самым привлекательным! Этакий «конкурс красоты» для мужчин! Как мне рассказали, все фотографии претенденток-женщин она просто швыряла в мусорную корзину! По словам Ли, Арабелла была очень разочарована, когда обнаружила, что он ниже ее ростом! Она лишь разок взглянула на него и заявила: «А я-то думала, все американцы – высокого роста!» Слава те Господи, эта ее реплика, кажется, никак не затронула самолюбия Ли, потому что он лишь расхохотался. И Ли склонен, очень склонен считать Арабеллу просто-напросто этаким вываренным куском мяса! Ой, прошу прощения: я же совсем забыла, как вы ее обожаете!