Колдунья - Бушков Александр

– Рад видеть вас во всем очаровании и блеске юности…

Она узнала голос – и повернула голову без малейшего страха или неуверенности. Протянула:

– Вашими молитвами, господин граф…

Граф Биллевич безмятежно ей улыбался – безукоризненный светский щеголь, чья подлинная сущность, конечно же, была для всех окружающих тайной за семью печатями. Ольга попыталась представить, что произошло бы, возьмись она разоблачать перед здешним обществом черного мага и колдуна, живущего, как теперь ясно, гораздо дольше, чем положено нормальному человеку. Да ничего бы и не произошло, общество посчитало бы, что юная воспитанница князя Вязинского то ли взялась шутить неудачно и плоско, то ли сошла с ума у себя в лесной глуши…

Показалось ей, или при слове «молитвы» его лицо чуть заметно исказилось в непроизвольной гримасе?

– За вами, мадемуазель Ольга, числится должок, – сказал граф непринужденно.

– Простите?

– Прошло достаточно много времени, и я могу спросить, каков же будет ответ на мое предложение, сделанное в Вязино…

– Отрицательным будет ответ, – сказала она небрежно, улыбаясь мило и непринужденно, так что окружающие ничего и не заподозрили бы, решив, что наблюдают обычную светскую беседу.

– Можно узнать, почему? Неужели я вам настолько противен?

– Ну, не претендуйте на столь уж серьезные эмоции, – сказала Ольга без улыбки.

Сказано это было таким тоном, какой, пожалуй, мог быть приравнен к полновесной пощечине. И граф это, несомненно, понял. Но остался невозмутимым.

– Вы настолько уверены в себе?

– Простите?

– Бросьте, – сказал граф. – Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду. Восхитительная ситуация, когда нет надобности притворяться и лицедействовать. Я хорошо знаю, кто вы теперь, ну, а вы… вы тоже кое-что знаете обо мне. Самую чуточку, конечно… Не правда ли?

– Мне и этой чуточки достаточно, знаете ли.

– Другими словами, вы уже составили обо мне самое скверное впечатление? Но почему? Вы меня не знаете, понятия не имеете, каков я, какова моя душа. Если вас отвращает моя ночная сущность, то позвольте вам напомнить, что и вы, красавица моя, если откровенно, имеете теперь кое-какое отношение к тем самым силам, про которые принято выражаться «не к ночи будь помянуты»… Не так ли?

Ольга прикусила губу – он был совершенно прав…

– Между нами не столь уж большая разница, – мягко сказал граф. – Примерно та же, что меж мелкопоместным дворянином и владельцем богатейших имений. Или меж поручиком и генералом. Оба первых – дворяне и помещики, оба вторых – офицеры, так что различия касаются исключительно ступенек, на которых они в данный момент находятся, и не более того…

– Вы полагаете?

– Уверен.

– Ах, вот как? – с самой ядовитой иронией, на какую только оказалась способна, улыбнулась Ольга. – Я видела кое-какие ваши забавы…

– Вот вы о чем… – граф, честное слово, улыбался не смущенно, а словно бы насмешливо. – Но ведь это забавы и есть, милая моя. Есть обычные люди, и есть другие, такие, как мы с вами. И другие вправе поступать со стадом обычных, как заблагорассудится. Вам еще не стала проникать в сознание эта истина? Ну, это вопрос времени. Когда вы освоитесь, сами поймете, что мы вправе поступать с обычными по своему хотению…

– Очень надеюсь, что никогда не превращусь в нечто вам подобное…

– Не зарекайтесь, – сказал граф с очаровательной улыбкой. – В этом есть своя прелесть, сами потом убедитесь, когда распробуете свои возможности…

– Послушайте, – сказала Ольга. – Можете вы мне откровенно ответить на несложный вопрос?

– К вашим услугам.

– Зачем я вам? Зачем вся эта комедия с предложением?

– Это вовсе не комедия, – серьезно сказал граф. – Это осмысленное, серьезное намерение.

– Зачем?

– Извольте, будем откровенны… Во-первых, милая Ольга, вы мне нужны затем же, зачем любому нестарому мужчине очаровательная девушка…

– Судя по некоторым рассказам, «нестарым» вас именовать не вполне уместно…

– Ах, вот оно что, – сказал Биллевич весело. – Старушка меня все же узнала? То-то взгляд у нее стал таким заполошным, даже расхворалась, бедная… Все верно. Мне и в самом деле чуточку побольше лет, чем можно подумать… но могу вас заверить, что я самый настоящий человек из плоти и крови и мой облик – не маска. Не думайте, будто достаточно меня перекрестить или, скажем, ударить осиновым колом, как я моментально превращусь в дряхлого старика, а то и вовсе в скелет. Не тот случай, честное слово.