Тень воина - Прозоров Александр

Как бы хотелось погнать всю огромную массу людей, животных, телег со скарбом во весь опор, домчаться за два бессонных перехода до родных мест, раствориться среди лесов, укрыться за засеками и незамерзающими топями! Да только живые они все, живые. Ноги стаптывают, устают, есть-пить-спать хотят. А потому и пройти могут за день всего ничего, как ни торопи. Воины еще пели у костров заунывные песни и от пуза объедались свежим мяском, а ведун мыслями был уже в будущем, примерно за три дня тому вперед.

Половцы находятся дома. Они могут без опаски оставить своих раненых под присмотром тех, кто пострадал не так сильно; они могут послать за новыми конями в совсем не далекие кочевья. Сколько дней уйдет на то, чтобы снова поднять степняков в седло? Четыре? Пять? Еще за день они без особого труда нагонят тяжело уползающих, обожравшихся добычей чужаков. Получается, больше чем на день спокойного пути рассчитывать нельзя. А потом…

* * *

— По-оловцы! — этот тревожный клич Олега ничуть не удивил. Разве только то, что появились они так поздно — до следующей рощи оставался всего один переход. Он оглянулся, глядя, как темнеет горизонт от сотен всадников. Похоже, не меньше полутысячи воинов собрать успели.

— Захар! Буривой! Кожемяка! Княжич! — громко позвал ведун. — Воинов сюда собирайте! А то как бы опасность не прозевали…

За несколько спокойных дней охотники растянулись вместе с обозом. Кто-то ехал далеко впереди, рядом с раненым товарищем или родичем, кто-то болтал с гонящими стада пастухами, кто просто затесался где-то в середине, никуда не торопясь и не отставая

— Сюда! Сюда! К воеводе все! К воеводе! — покатилось вперед по растянувшемуся на несколько верст обозу. Олег с тревогой оглянулся назад: нет, уверенные в том, что добыча не уйдет, половцы не спешили, берегли коней для последнего рывка. Значит, успеют свои собраться.

— Луки! Луки готовьте! — крикнул вперед Середин. — Колчаны со стрелами заберите, коли у кого на заводных.

Вскоре стали доноситься громкие крики кочевников. Кажется, предлагали сдаваться. Обещали быть добрыми хозяевами.

— Княжич, твои бойцы — стрелки хорошие? — поинтересовался Олег у боярского отпрыска.

— Ну, коли с палубы бить, то не жаловался никто, — усмехнулся тот. — Не доживали.

— Тогда вы с Захаром по правую руку обоз прикройте, а то у суравских людей маловато.

— Ладно, кузнец, сделаю, — снисходительно согласился ватажник.

— Ты, Кожемяка, со своими, левую сторону прикрой.

— Сделаю, воевода.

— Ну, а мы, Буривой, вместо хвоста при обозе останемся, — кивнул горожанину ведун.

— Дядя Олег, они нас побьют? — Одинец, правая рука которого была туго замотана в лубки, продолжал честно возить за воеводой Багряную Челку. За несколько дней он отлежался, ноги начали слушаться, и паренек предпочел перебраться с тряской арбы в удобное седло.

— Пока не знаю, — пожал плечами Середин. — Но только не скоро это случится. Сперва друг друга попытаем, у кого стрел больше в запасе, у кого терпения больше, кто лучше за ворогом следит. До реки еще семь дней пути. На всё времени хватит.

Половцы, наконец догнав своих обидчиков, попытались обойти обоз справа. Тотчас у воинов Захара и ватажников защелкали луки. У половцев слетел с коня один всадник, и они, выпустив в ответ несколько стрел, качнулись влево. Тотчас начали бить луки горожан, рассаживая между половецкими всадниками тонкие опушенные древки. Степняки тут же отстали, попытались обойти охотников Кожемяки. Потеряли еще одного коня, отпрянули назад.

— Чего они делают? — не понял Одинец.

— Проверили, как в отрядах с лучниками. Сделали выводы. Сейчас прикидывают, как нас проще взять, чтобы потерь особых не получить.

И вправду, половцы разделились на два отряда чуть меньше, чем по три сотни в каждом, попытались охватить обоз с двух сторон сразу. В воздух взмыли стрелы.

— Дай-ка я тебе щит с луки седла за спину закину, — предложил Олег, помог раненому мальчишке, потом прикрыл свою спину тоже.

— Они сейчас накинутся?

— Нет, — покачал головой Олег. — Зачем им так сразу на мечи наши кидаться? Любимая тактика кочевников — это сперва коней у противника перебить, а уж потом его, пешего, и прикончить. Загнать, все жилы вымотать. На свежего ворога кидаться они страсть как не любят…

И действительно, держась на удалении чуть больше полукилометра, половцы не очень плотно, но постоянно пускали стрелы. Час за часом, километр за километром. До сумерек охотники потеряли шесть коней — падение каждого всадника степняки встречали криками восторга. Однако отряд останавливался, отстреливался, выжидая, пока неудачник снимет со скакуна упряжь и сядет кому-нибудь за спину, после чего всадники уносились вперед а ратник вскоре возвращался в строй на заводном коне. Половцы потеряли пять лошадей — но они даже не останавливались. Всё едино заводные шли позади конницы. Степняк дожидался их, ловил себе скакуна — и вперед, обратно на передовую.