Две твердыни - Толкиен Джон Рональд Руэл

— Поводом к уходу отсюда может быть хотя бы вид из твоих окон, — сказал Гэндальф. — Найдешь и другие, если подумаешь. Слуги твои погибли или разбежались. Соседей ты сделал врагами, а нового хозяина пытался обмануть. Когда Глаз повернется в твою сторону, он наверняка будет багровым от гнева. Говоря «свободно», я имею в виду настоящую свободу, без заточения в тюрьму, без цепей, без приказов. Я позволю тебе идти в любую сторону, хоть в Мордор, Саруман, если захочешь. Перед этим ты только отдашь мне ключ от Ортханка и Жезл. Я их возьму в залог и верну тебе потом, если снова заслужишь.

Лицо Сарумана посинело и перекосилось от злости, в глазах у него засверкали красные огни. Он дико захохотал.

— Потом! — воскликнул он, переходя на крик. — Потом! Наверное, когда получишь ключи от самого Барад-Дура, а может быть, еще корону Семи Королей и Жезлы Пяти магов? Когда сменишь шкуру на более просторную, чтоб не лопнуть? Скромные планы. Обойдешься без моей помощи. У меня найдутся другие дела. Не будь глупцом! Если хочешь со мной разговаривать, пока еще есть время, отойди и протрезвей, потом вернешься. И не таскай за собой головорезов и босяков, которые цепляются за полы твоего плаща. Прощай!

Он отвернулся и ушел внутрь.

— Вернись, Саруман! — приказал Гэндальф.

К удивлению собравшихся, Саруман снова показался на балконе, но так медленно подходил к краю и так тяжело дышал, хватаясь за решетку, как будто какая-то чужая сила тащила его сюда против воли. Лицо у него сморщилось, глаза ввалились. Пальцами, как когтями, он впился в массивную черную трость.

— Я не разрешал тебе уходить, — сурово продолжал Гэндальф, — потому что еще не кончил. Ты поглупел, Саруман, и стал жалок. Даже сейчас ты еще мог бы расстаться со злом, вернуться к здравому смыслу и послужить доброму делу. Но ты хочешь остаться у себя в Башне и глодать сухие кости старых измен. Тогда сиди там! Но предупреждаю тебя, что выйти будет трудно. Разве что черные руки дотянутся сюда и выволокут тебя. А теперь слушай, Саруман! — Голос мага стал мощным и властным: — Я больше не Гэндальф Серый, которого ты предал. Я — Гэндальф Белый, вернувшийся из Страны Смерти. У тебя больше нет своего цвета, и я исключаю тебя из Мудрых и из Белого Совета! — он поднял руку и звонким голосом раздельно произнес: — Саруман, твой Жезл сломан!

Раздался треск, палка раскололась в руках Сарумана, набалдашник ее покатился к Гэндальфу под ноги.

— Вон! — крикнул Гэндальф.

Саруман вскрикнул, попятился и скрылся. В эту же минуту тяжелый блестящий предмет, брошенный сверху, блеснул в воздухе, задел решетку балкона, от которой едва успел отойти Саруман, пролетел на волосок от головы Гэндальфа и ударился о ступеньку у ног мага. Железная балконная решетка зазвенела и сломалась, каменная ступенька разлетелась вдребезги. Темный полупрозрачный шар, в котором просвечивало багровое ядро, покатился вниз. Когда он был уже на краю глубокой лужи, Пин бросился вперед и схватил его.

— Негодяй! Убийца из-за угла! — закричал Эомер.

Гэндальф не шевельнулся.

— Это не Саруман, — сказал он. — Саруман ничего не бросал и не приказывал бросать. Шар падал с верхнего этажа. Если я не ошибаюсь, это прощальный привет Причмока, только он не попал в цель.

— Не попал, потому что не смог быстро решить, кого ненавидит больше, тебя или Сарумана, — предположил Арагорн.

— Очень может быть, — сказал Гэндальф. — Эти двое немного радости получат, оставшись наедине не по своей воле. Будут все время ссориться. Справедливое наказание, однако. Если Причмок уйдет живым из Ортханка, это для него будет незаслуженным счастьем.

— Эй, хоббит, отдай-ка его мне! — крикнул он вдруг, резко повернувшись, потому что заметил, как Пин с трудом взбирается на ступени, неся что-то тяжелое. — Я не просил тебя его поднимать.

Маг быстро сбежал по ступеням навстречу хоббиту, почти вырвал у него из рук шар, завернул в полу своего плаща.

— Уж я о нем позабочусь. Саруман сам ни за что бы его не выбросил!

— Может, у него там еще что-нибудь есть на выброс, — буркнул Гимли. — Если у вас разговор кончен, давайте отойдем так, чтобы в нас не попали!

— Кончен, — ответил Гэндальф. — Пошли!

Они повернулись спиной к дверям Ортханка и сошли вниз. Всадники радостно приветствовали своего Короля и уважительно — Гэндальфа. Чары Сарумана рассеялись. Все видели, как он вернулся по приказу Гэндальфа, а потом, когда его прогнали, сник и почти уполз.