Приют героев - Олди Генри Лайон

Разговор о захвате рыцарей Утренней Зари напомнил давнюю охоту.

Капитан Штернблад взял раскольник, собрался крутануть особо извращенным образом, но раздумал. Поставил оружие перед собой, взял древко двумя руками, вгляделся в отражение лица мага на стали:

– Просперо, ты ведь понимаешь: везти таких людей по дорогам, тайно, пусть даже в одурманенном виде… Слишком большой риск. Слишком долго. Куда ни кинь, все слишком.

– Есть масса скоростных порталов, которые трудно отследить волхвам-локаторам. Спатиумы третьего рода, блиц-дромосы, личные визитаторы… Волхв берет захват мана-фактуры коридора по схеме Касагрена, что обеспечивает очень незначительную ширину расходимости «пьяного луча», а здесь другие принципы. Думаю, чурихцы ушли сразу после захвата, вместе с оглушенными квесторами. А дрейгуров-мертвецов увезли на кладбище для повторного захоронения наемные работники, которым Чурих хорошо заплатил.

– Начать поиск наемников?

– Пожалуй. Но я о другом. Месроп, выходные дни влияют на подготовку объекта к дрейгурации?

– Да, – криво усмехнулся толстяк. – По выходным дрейгурация нежелательна. И в первый день недели. Дрейгур плохо ходит, подчиняемость командам ниже стандартной. Сыпь по телу, хронический кашель. Идеально – третий-четвертый день.

– Это хорошо. Если квесторы в Чурихе, они еще живы.

– Силовой вариант освобождения? – вмешался барон, жестом указывая на развешанное кругом оружие. – Я не сомневаюсь в ваших возможностях, любезный Просперо. Я даже уверен, что в случае вашего вмешательства Чуриху придется вечно восстанавливать не одну башню из трех, а минимум две. Или остаться безбашенным. Но вы не в состоянии отвлечь на себя все силы Чуриха одновременно. Заложников успеют ликвидировать, а тела – уничтожить. Нет тела – нет дела. Прямые доказательства у нас отсутствуют, Высший Совет подаст жалобу и окажется прав по всем статьям… А на дедовой стайне крюков перцануть – треску не оберешься! Простите, господа, это остаточные явления… Я имел в виду, что суд не примет нашей версии в качестве оснований для силового варианта.

Лезвие раскольника затуманилось.

– Вы правы, барон, – после длительной паузы сообщил Просперо, являясь вновь. – Мы в Ложе Бранных магов слишком привыкли полагаться на радикальные методы. Спасибо за мудрый совет.

Конрад фон Шмуц поклонился.

– Вы бы и сами поняли это, друг мой. Просто я успел первым. Ах, будь у нас возможность проникнуть в Чурих незаметно! Или на законных основаниях… Судари чародеи, никого из вас не приглашали в тамошние пенаты? На вечеринку, симпозиум, защиту диссертата? Консультантом, наконец?

– Увы, – нахмурился Месроп, колыхнув щеками.

– Увы, – поддержал бывшего некроманта Кольраун.

Вдруг лицо Просперо просияло и выпятилось над лезвием, обратясь в сверкающий от возбуждения пузырь. Стал слышен квинтет свирельщиков, играющий «Гробницу Люлли» в переложении для духовых.

– Стойте! На банкете по случаю успешной защиты своего диссертата малыш Андреа имел частную беседу с Наамой Шавази!

Председатель Тихого Трибунала подпрыгнул мячиком:

– Наама? Сестра-Могильщица? Член Высшего Совета некромантов?

– Да! Малыш сам мне рассказывал. И показал визитку Наамы, с руной Дамбалла.

– Лейб-малефик Мускулюс был частным образом приглашен в Чурих?

– Выходит, что так. Малыш сперва решил, что здесь кроется амурный интерес. Молодость, то да сё… К счастью, малефики – не самые доверчивые люди на свете. Профиль обязывает. Здраво поразмыслив, он раздумал искать любовных приключений в башнях Чуриха. А визитку спрятал в секретер, на память.

– Раздумал? – со странной интонацией переспросил барон. – А ведь придется…

И Анри почувствовала, что настал ее звездный час.

– Господа, я видела сударя Мускулюса в деле. Он великолепен. Председатель Месроп может подтвердить. Но внедрять его в Чурих одного – значит провалить дело. Я предлагаю свою кандидатуру в качестве сопровождения.

На лицах мужчин появилось совершенно одинаковое, подозрительно-радушное любопытство. Как же они все-таки отличаются друг от друга, думала вигилла. Морщинистый, лысенький, юркий прокуратор Цимбал. Вальяжный атлет, ленивый богатырь Просперо; дремлющий в логове ураган. Щуплый крошка Штернблад, хладнокровный и беспощадный, как зернышко смертельно опасного яда. Обаятельный пузанчик Месроп с его вечной полуулыбочкой, похожей на топор палача. Очень разные. И очень похожие, когда выпадает возможность поставить на место даму, рискнувшую вмешаться в стройный ход мужских мыслей.