Вернуться и Вернуть - Иванова Вероника Евгеньевна

– Никогда бы не подумал… – всхлипывает Мастер. – Ну надо же…

– Опять чем-то недоволен?

– Ох… Доволен… Всем я доволен… Но чтобы так…

– А поточнее можно?

– Можно, – наконец, тон сменился на вполне деловой. – Только что ты успешно сдал последний экзамен. Каюсь: он был лишним, и я проводил его на свой страх и риск, но… Получил еще одно подтверждение своей правоты, и теперь, на полном основании могу вручить…

Он снова протянул мне руку, но на сей раз не пустую: в раскрытой ладони мягко мерцает овальный медальон. Знаменитое «лунное серебро», не иначе.

– Что это? – а вот теперь разозлился я.

– Знак Мастера.

– Зачем?

– Он принадлежит тебе, возьми.

– Не возьму!

– Это еще что за упрямство? – брови Рогара опасно сдвинулись. – Он твой по праву, и никому другому быть отдан не может!

– Так уж и не может!

– Не веришь? Зря. Возьми и не устраивай истерик!

Строгость действия не возымела? Сменим тактику и будем слезно умолять:

– Пожалуйста… не надо.

– Что «не надо»?

– Не принуждай меня.

– Принуждать?! Ему оказана величайшая честь, а он!…

– И величайшее наказание. Я обещал принять любую кару, но эта… Слишком тяжела для меня.

– К чему ты клонишь?

– Никакой я не Мастер, дяденька… Пару раз блеснул прописными истинами, да сдуру вышел сухим из воды, но везение не сделает новобранца ветераном, тебе ли этого не знать! Я почти ничего не умею. Возможно, когда-нибудь и смогу приблизиться к той ступени, на которую ты норовишь меня поставить… Когда-нибудь. Но не теперь. Ты слишком многого обо мне не знаешь.

– Я знаю главное, – голос Рогара спокоен и мягок.

– Что же?

– Ты любишь жизнь.

– Разве?

– Любишь. Только не свою, а ту, что простирается вокруг тебя.

– «Лишь тот оценит жизни светлый дар…», да? – язвлю, потому что другого мне не остается.

Взгляд Мастера вспыхивает.

– Ты знаешь пророчество?

– Пророчество? Это просто стихи.

– Где ты его прочел?

– В какой-то книге… Не помню, как она называлась. Это важно?

– Возможно. А возможно, и нет, – загадочная улыбка трогает губы моего «хозяина». – Ты знаешь Цель и знаешь, по какому Пути к ней двигаться. Большего не расскажет никто.

– Цель? Путь? О чем ты говоришь?

– То, что ты назвал стихами, на самом деле, больше, чем заклинание. Оно приходит и позволяет себя узнать только тому, кто способен стать Мастером. Заметь, я говорю: способен, но совсем не обязательно – должен. Пророчество лишь указывает возможность, а воплотится ли она в жизнь, зависит только от того, кто этой возможностью наделен.

– Слишком хитро. Хотя… Наверное, правильно. Но ты забыл, о чем предупреждает первая строчка: «Над собственной душой он ищет власти…» Так вот, дяденька, я еще не обрел власти над тем, что во мне. И пока не обрету, не имею права ни на один из титулов.

Рогар не стал возражать моему решению – просто посмотрел пристально и чуть печально, но его печаль была обращена не ко мне, а куда-то вдаль. Посмотрел и… сжал кулак. А когда пальцы снова раскрылись, в чаше ладони не было и намека на какой-либо предмет.

– Считай, что уговорил, – вздохнул Мастер. – Я – другого мнения, но… Вмешиваться не могу. Поступай, как знаешь.

– Неприятность заключается в том, что я не знаю, как нужно поступать, – говорю, поднимаясь на ноги. – Даже представления не имею. Вот если бы дело касалось кого-то помимо меня…

В дверь осторожно постучали и осведомились:

– Можно войти?

– Извольте! – разрешил Рогар, и наша компания пополнилась высоченным рыжеволосым здоровяком, который, узрев меня в прежнем, хорошо изученном за лето виде, на целый вдох потерял дар речи. Зато потом наверстал упущенное, затараторив:

– Это ты? Здесь? Почему? И снова такой же, как… Когда успел? Больше не будешь наряжаться? А как тогда…

Я замотал головой:

– Не все сразу! Разрешаю задать один вопрос, но только после того, как узнаю, зачем ты сам сюда пожаловал. Согласен?

– Да, но… – Борг, наконец-то, поймал на себе снисходительный взгляд Мастера и заметно смутился. – Я хотел переговорить с госпожой Эри.

– По поводу? – нахмурился Рогар, воспринимающий все, что касается Матушки, близко к сердцу.

– Я хотел… отпросить брата… побыть немного вместе после Праздника.

– И чем же Вам могла помочь сия почтенная госпожа? – могу поклясться, мой «хозяин» недоволен. Чем иначе объяснить холодность каждого произнесенного им слова?