Стальной лорд - Градов Алекс

— Как?!

Я быстро раскинул мозгами. Ники — с ней все ясно; я — серобуромалиновое нечто, Валенок…

— Сегодня ночью ты спросил меня насчет некоего мира, — безжалостно продолжал Грег. — Куда вы попали с Лигейей. Что именно ты хотел знать?

У меня холод прошел по спине. Я сейчас уже ничего не хотел. Но понимал, что незаданный вопрос будет жечь мой язык днем и ночью, пока не будет озвучен в самое неподходящее время.

«Зачем он все это устраивает? Зачем вытаскивает опасные темы, на которые я изо всех сил стараюсь не думать? Грег, ты же Черный лорд! Зачем разжигать сомнения, вынуждать меня принимать какие-то там решения, вместо того чтобы сказать: не забивай себе голову, просто делай, что я скажу. Я бы подчинился — причем с облегчением…»

Грег смотрел на меня с жалостью. Он снова читал мои мысли. Или просто слишком хорошо понимал, что я чувствую.

— Я видел там одного дракона, — сказал я наконец, смирившись с ситуацией. — Лигейя назвала его Стальной лорд. Монстр, каких поискать. Черный, как будто из вороненой стали. Он был немного похож на тебя… Точнее, не немного, а очень похож…

— Почти копия, — кивнул Грег. — В этом нет ничего удивительного, Алекс.

— Ты — один из них?

— Да, я тоже стальной. Те драконы — мои кровные родичи. Я от них никогда не отрекался. Принципиально я ничем от них не отличаюсь. За одним исключением — людей я больше не ем.

— Больше не ешь? — цепенея, повторил я. — А раньше…

— Раньше — ел, — подтвердил он. — И как все драконы моего мира, не видел в этом ничего зазорного. А потом люди кончились, и стальные начали жрать других драконов, а потом и друг друга. Это меня уже не устраивало совсем, вот я и перебрался сюда. Ну что, ты все еще не уверен, хочешь ли уйти?

Глава 23

БЕДНАЯ ПТИЧКА

Я сидел за компьютером в квартире Кири, раскладывал пасьянс и задумчиво поглядывал в окно. Если точнее — на облака. Еще прошедшим летом я решил изучить атмосферные явления, и вот наконец у меня появилось для этого свободное время. За два дня изучения неба и всего, что в нем может помешать или помочь полету, я узнал много нового и полезного. Каких только облаков, оказывается, не бывает! Их едва ли не больше видов, чем драконов.

Перламутровые — тончайшие, стратосферные, с земли невидимые. Перистые, состоящие не из капель воды, а из кристалликов льда, по сути — те же морозные узоры на стекле, только во все небо длиной… Грозовые фронты: высотой до пятнадцати километров; снизу дождь, наверху ледяная «наковальня», на которой боги высекают громы и молнии… Слоистые облака, такие плотные и полные влаги, что они спускаются под своей тяжестью на землю и даже могут плавно перейти в туман. Кучевые, самые красивые — те, которые способны принимать любые причудливые формы и кажутся людям небесными замками…

Кстати, о замках…

Я свернул пасьянс и проверил почту. Раз двадцатый за прошедшие два дня. Позавчера я написал Лигейе — хотелось задать ей кое-какие вопросы, и вообще — поговорить. Но она не отвечала. Скорее всего, и не ответит. Зачем я ей? Ей и своих проблем хватает.

Я отвел глаза от монитора и скосил их на ковер. По полу ползала Васька, увлеченно создавая некий геометрический хаос из кубиков. С лета словарный запас дочки стал намного богаче — правда, ни единого слова было пока не разобрать. Васька была так занята кубиками, что не обращала на меня никакого внимания, и я мог выполнять отцовский долг с минимальными трудозатратами.

Из коридора доносился голос Кири — он с кем-то говорил по телефону. К другу детства я переселился временно — не сидеть же в сожженной коробке. Конечно, он меня пустил. Каким бы он меня ни видел и кем бы при этом ни считал, друзьями мы от этого быть не перестали. Больше мне все равно идти было некуда.

Состояние у меня было странное и непонятное. Спокойствие снаружи, полнейшая растерянность внутри. Непривычное чувство брошенности и отсутствия целей в жизни. А еще я скучал — по всем. Даже по Валенку и Ники. Грег внушал смешанные чувства ужаса, отвращения и негодования. Но при этом по нему я скучал больше всех.

Куда податься еще? Анхель — мерзок. Драганка… Она, конечно, не выдала гнездо — из симпатии ко мне или из иных соображений, — но она служит Анхелю. Почему? Перед внутренним взором возникли холодные сапфировые глаза. «Если бы ты знал, не спрашивал…»