Ричард Длинные Руки – маркиз - Орловский Гай Юлий

– Да уж, – согласился я, – там наверняка не все заняты обольщениями и соблазнениями замужних и прочих дам.

Он посмотрел на меня дико.

– Маркиз, каких дам?.. В том аду?.. Впрочем, я, кажется, начинаю смутно понимать, что вы имели в виду… Но, сэр Ричард, это наши ближайшие соседи!

Я зябко передернул плечами.

– Да, неуютно. Хотелось бы думать, что они пока что заняты переделом власти, захватом ресурсов, а до внешней политики им дела нет.

Он закончил загибать пальцы:

– А с юга граничим с вроде бы благополучным королевством Лантарона…

– Что значит «вроде»?

Он развел руками.

– Сэр Ричард, если бы не транспортники, сообщение маркизата с остальной сушей было бы вообще невозможно. Непроходимый тропический лес, болота, реки, что как паутина покрыли южную часть маркизата, озера… Ни один конь не пройдет и мили! А если пешком, то налегке, без всякого груза, да и то, если не сгинешь по дороге, месяц-другой на изнурительную дорогу. В прошлые века то один король Лантароны, то другой пытались проложить настоящую дорогу через маркизат к океану! Настоящую, чтобы могли проходить кони хотя бы верхами, а лучше – с телегами.

Я прервал:

– У них нет выхода к морю?

– Нет.

Я нахмурился.

– Как, говоришь, называется их королевство? Лантарона? Надо поприсматриваться. Как только начнут рубить окно в наш великий маркизат, сразу этим москалям по рогам, по рогам… Или как-нибудь связать кабальными договорами. Ладно, посмотрим, что надежнее. И что с дорогами?

Он вздохнул, явно укоряя меня в душе за непонятный сепаратизм, даже автаркию.

– Доброе начинание затихало, – сказал он печально, – когда обнаруживалось, сколько нужно поставить мостов! А те служат обычно до первого мощного тропического ливня.

– Понятно, – сказал я с удовлетворением. – Это хорошо. Маркизат сосредотачивается, пока нам не нужны открытые границы. Вот когда поднимем хозяйство на высокий уровень, тогда сами потребуем от соседей свободы торговли, человеческих прав доступа на их рынки.

Из дальней стены с шипением ударили струи огня. Я охнул, они во мгновения ока прожгли дыру в стене напротив. Несколько секунд длился этот ужас, затем шипение оборвалось, огонь исчез.

Дыры казались мне бесконечными туннелями, однако металл сдвинулся, и через пару секунд массивные плиты стали такими же холодно и угрожающе несокрушимыми, как и были.

Я покосился на Гугола.

– Как ты здесь живешь?

Он кисло поморщился.

– А что остается? Если бы я мог эту башню так же легко разрушить, как вырастил… Если уйду, другие придут, а это столько народу погибнет…

– Да и хрен с ними, – сказал я, не задумываясь. – Их семь миллиардов! Ну, может, здесь меньше. А то подпрыгиваешь при каждом шорохе… Нет, ты странный какой-то. Любой нормальный человек понятно, что выберет, если на одной чаше весов его здоровье, а на другой – тыщи чужих жизней!

– Так не чужих, – ответил он печально и посмотрел на меня с укором.

Я подумал, кивнул.

– Вообще-то да, они ж теперь и мои. А я, как сюзерен, обязан заботиться о подданных. Конечно, не в ущерб своему здоровью. Знаешь, а вообще-то Юг меня здорово разочаровал! Я ждал, что Юг – прибежище черных магов, сумевших поставить себе на службу технологии Древних, из-за чего приобрели неслыханное могущество…

Гугол прервал:

– Простите, сэр Ричард, но так и есть. Мощь магов неизмерима.

– Гм, не чувствуется, или маги занимаются своими делами, не замечая людей. А когда я смотрел на счастливых ликующих жителей Гессена, чья жизнь – сплошной карнавал, то как-то трудно представить мрачную гнетущую силу.

– Вы еще не видели Юга, – предостерег Гугол. – Гессен – еще не весь Юг.

– А ты откуда знаешь?

Он развел руками.

– Сэр Ричард, этот маркизат – единственное место, которым маги побрезговали. Или у них были другие причины, не знаю. Так что я читаю, слушаю, записываю все рассказы. Пока знаю мало, но могу сказать, что багеры связывать королевства связывают, но… как бы вам это сказать, не все маги это приветствуют. Порой – запрещают. По их воле никто не в состоянии перешагнуть борт багера и сойти в королевстве, которое они контролируют. Вот так, будто в невидимую стену упираешься! А где маги не обращают внимания на перемещение людишек, там могут запретить короли.

– Вот сволочи, – вырвалось у меня. – А они как? Тоже колдуют?

Он усмехнулся.

– Как вы понимаете, достаточно просто не строить башню-причал. А где была построена раньше – убрать.

– Гм, – сказал я, – ты прав, с багера не спрыгнешь, высоковато… Разве что на веревке, как Ромео тайком шнырял к Джульетте.

– Это кто? – спросил он заинтересованно.

– Да так, один широко известный в наших краях обольститель.

Он кивнул, добавил:

– Если не хотят принимать, не примут. К примеру, можно такой костер в месте остановки развести… Или загон для зверей там сделать! Да что угодно. И таких мест немало. Так что багеры летают всюду, но нет еще человека, который прошел бы на них весь маршрут.

– Даже маги?

– А что маги? Маг по-настоящему силен только в своей башне. Там у него даже стены сочатся магией. Но если взойдет на борт багера, при нем останется только часть прежней мощи. Сэр Ричард, это только кажется, что маги поделили мир! Этот дележ, вернее, передележ, идет постоянно. Как только какой-то маг находит хоть мелкое новое заклинание, тут же пробует: не удастся ли если не сместить другого мага, то хотя бы оттяпать кусок территории, пошатнуть чужую мощь, проникнуть в библиотеку тайных книг?

Стена на спиной Гугола медленно стала прозрачной. Проступило синее небо, я услышал крики чаек, но в небе появился рисунок из ромбов, через мгновение там возникла стена и начала приближаться к тому месту, где только что была та, что истаяла.

А вместе со стеной приближался и участок пола с другим рисунком, другим покрытием. У стены изящный трехногий столик, на его полированной поверхности два странных плода, похожие на ананасы размером с крупные арбузы.

Гугол пискнул тревожно:

– Нас двое и плодов двое… Это ловушка!

– Какой ты недоверчивый, – сказал я. – Людям нужно верить! Не всем, правда…

Столы что-то слишком уж высоки, не для человека, разве что надо есть стоя, да при чем здесь ананасы… Чувство страха все сильнее сжимало сердце.

– Что за хрень, – прошептал я. – Гугол, ты что-нить заказывал?

– Н-нет…

– Тогда это чужой заказ, – решил я.

– Надо уходить, – сказал Гугол тревожно, – я в подобных случаях всегда ухожу.

– А я даю сдачи, – возразил я.

В комнате тревожная тишина, плоды тихонько потрескивали, чешуйки начали кокетливо подниматься, словно веки с длинными ресницами красавицы.