Летающие острова - Бушков Александр

Понять чужой язык, врасти в чужую жизнь, озаботиться нужными документами, создать биографию и сделать так, чтобы никто никогда не задавал вопросов, – пустяки для мага. Особенно если он оказался в мире, где конкурентов и соперников в колдовском искусстве у него нет. Безусловно, какое-то время он укрывался где-то, присматриваясь, приглядываясь, изучая. У него была масса времени, ему не грозила ни голодная смерть, ни бдительный участковый…

Означает ли его вторичное исчезновение, что сила, вышвырнувшая его в другое время, в чужой мир, достала и там? Безусловно, на Землю двадцатого века он попал помимо своего желания… Безусловно, к его исчезновению из двадцатого века приложили руку вовсе не земляне.

Сварог в свое время кое с кем встречался, осторожно, на полунамеках поговорил с теми, кого словно бы и не было никогда в Сирии.

Именно потому, что их там словно бы и не было, отцовский «МиГ» искали очень долго и очень старательно. Мест­ные командос, обыскавшие огромные пространства, были отнюдь не лопухи и в песках чувствовали себя увереннее, чем дома. Но не нашли ни единого обломочка. И вертолеты вернулись ни с чем. Никакого воздушного боя не было, «фантомы» «вероятного противника» в этом квадрате не появлялись. Перелета к противнику не было. Просто-напросто еще один из множества самолетов, которые взлетели однажды да так и растаяли в небе, как потом оказалось. Случается, иные находят – через десять, двадцать, полсотни лет. Других, скорее всего, так и не найдут никогда.

В какую же графу занести «МиГ-ППФ» с сирийскими опознавательными? Истребитель в тогдашнем тамошнем камуфляже – светло-коричневые пятна вперемежку с темно-коричневыми, на фюзеляже и крыльях – зелено-бело-черные круги с тремя красными звездочками на белом кольце, и на киле – сирийский флаг…

Выключив экран, Сварог встал, прошелся взад-вперед вдоль высоченных книжных полок. Никакой радости – одна вялая грусть, вызванная неразрешимостью загадки. Почему он стал именно военным летчиком? Имело это какой-то смысл и цель?

Резная дубовая дверь тихонько приоткрылась. Вошла Мара, остановилась на пороге и тихо спросила:

– Тебя ждать в спальне?

Сварог подошел к ней, указательным пальцем задрал ей подбородок, заглянул в глаза, прикидывая, что в библиотеке могло бы сойти за розгу. Она медленно опустила ресницы.

– Знаешь, я не святой, но с женщин натурой никогда не брал, – сказал он. – Даже за дворянство. У меня в Готаре это делается бесплатно.

Она моментально открыла глаза. Видно было, как на юном дерзком личике отражается усиленная работа мысли, в ускоренном темпе сменяют друг друга обида, злость, воинская дисциплина. Сварог с интересом ждал, видя, что она оскорблена в лучших чувствах. Хорошо еще, что она приучена свято соблюдать субординацию, а значит, головой вперед в угол улетать не придется.

Наконец она выпрямилась, как струна, тихо бросила:

– Дурак.

И в мгновение ока бесшумно исчезла в коридоре. Сварог ухмыльнулся ей вслед, не на шутку подозревая, что общение с ним неизбежно повлияет на девчонку в худшую сторону – в том смысле, какого боялся Гаудин. «Вот и прекрасно, – подумал он с чувством глубокого удовлетворения. – Нельзя делать из детей боевые машины, девочки не должны быть идиотскими ниндзями, которых невозможно представить на карусели или хотя бы с мороженым в руке, пусть уж мужики убивают друг друга, у них хорошо получается, насобачились…»

– Прибыла вимана лорда Гаудина, милорд, – сказал появившийся неизвестно когда Макред.

– Прекрасно, – кивнул Сварог. – Отвлеките пса, чтобы не увязался следом. Заприте Караха… Макред, вы, конечно, понимаете, что я улетел на Антлан охотиться на кабанов?

– Не нужно, милорд, – сказал Макред.

– Что?!

– Прежний граф Гэйр всегда улетал охотиться на Антлан, до тех пор пока… Дурная примета. Если вы не возражаете, милорд, почему бы вам не отправиться на пляжи Ракамерати?

– На ваше усмотрение, – сказал Сварог. – Да, Макред… Вы очень удивитесь, узнав, что прежний граф Гэйр – мой отец?

– Я этому ничуть не стану удивляться, милорд, – сказал дворецкий. – Та же походка, тот же голос… Даже, осмелюсь заметить, та же привычка сорить пеплом мимо пепельницы, на ковер, когда вы читаете в библиотеке.

– Вот не замечал.

– Ваш отец тоже никогда не замечал, милорд…

Глава 4

БЕЛЫЙ ПАРОХОД

Предусмотрительно отослав Мару в другую комнату, Гаудин с невозмутимым видом повествовал, поглядывая на Сварога: