Вирусапиенс - Гатаулин Сергей

На каменных ступеньках появился смущенный боец.

– Я знаю!

Виновато опуская голову, он добавил:

– Я думал, и ты знаешь!

Дмитрий, сжимая кулаки, ринулся на поникшего воина, но в последний момент остановился.

– Ты знал об этом ещё, когда был во мне – и молчал! Почему?! – едва не плача спросил он.

Тромб пожал плечами, повернулся и медленно побрёл в темноту церковного зала.

– Я не был уверен, что его смерти можно избежать, не пожертвовав тобой. Ты был в одном теле со мной, и потому я заодно спасал и себя. И я, если ты не забыл, – не человек! – тихо прошептал он, но Потёмкин услышал последние слова и бросил вслед:

– Он был твоим другом и создателем твоего мира!

– Чему бывать – того не миновать, – не оборачиваясь, выдохнул Тромб, закрывая за собой тяжелые деревянные двери.

В последний момент он замер и, обернувшись, добавил:

– К тому же это твой организм, спасаясь, независимо от меня прыгнул в будущее.

Дмитрий, потерявший контакт с Сетью, удрученно покачал головой и тихо простонал:

– Это мы убили его! Ты и я.

– Ты что-то сказал? – поинтересовался Илья, на секунду отрываясь от горестных стенаний.

– Двигай к хакерам! – посоветовал Дмитрий, проходя на кухню, где вкусно шипело и аппетитно булькало. – Я подойду чуть позже.

Напевая незамысловатый мотив, у плиты хозяйничала довольная мать.

– Борщ будешь?

Есть не хотелось, но Дмитрий не стал отказываться. Уставившись в тарелку, он глотал обжигающий бульон и не чувствовал вкуса.

Цепь событий, начатая в профессорской лаборатории, замкнулась. Профессор создал искусственный разум, и тот объединился с человеческим. Образовавшийся симбиоз, спасая себя, прыгнул в будущее, где и убил своего создателя. Причина и следствие – от этого никуда не денешься.

А может, не прав Тромб, и профессора можно было спасти?

– Мы не должны существовать вместе, – прозвучали в голове последние слова Медведева, и Дмитрий громко вздохнул.

* * *

Жора с интересом уставился на вздыхающего Потемкина:

– Ты до сих пор питаешься органикой?

– А ты хотел бы, чтобы я сказал маме, что уже позавтракал энергией вакуума? – пробурчал недовольный гость. – Или ей нужно сообщить, что ложки стали легче на несколько грамм, пока я держал их в руках?

Жора удивленно уставился на мрачную физиономию Потёмкина.

– Что с вами со всеми сегодня?

Дмитрий отрешенным взглядом коснулся разбросанных по полу компьютерных внутренностей, пробежал по смотанным в толстые жгуты сетевым шнурам. Заметив сжавшегося в углу Илью, качнул в его сторону головой и тихо спросил:

– Он не сказал?

– Что? – Жора вздрогнул.

– Профессор погиб.

Удивленно распахнув испуганные глаза, хакер как-то сразу скукожился и посерел лицом. Неприятно скрипнули зубы, сжатые кулаки взлетели в воздух и тут же упали. Жора молчал, пожевывая тонкую губу, смотрел сквозь Потемкина.

Притихла комната. Только где-то за спиной Ванькина чуть слышно шелестело.

Потёмкин присмотрелся и различил полупрозрачный силуэт Бейрута. Тот замер, напоминая стеклянную статую, но это было только первое впечатление. На самом деле хакер едва заметно двигался, словно находясь в другом измерении или в другом времени. Медленно поднимал руки, что-то строя перед собой, перемещал невидимые предметы, периодически исчезал. Появляясь, что-то приносил, встраивал в непонятную конструкцию, долго рассматривал свое невидимое творение и снова исчезал.

Илья громыхнул кулаком по стене.

Жора испуганно вскинул голову.

– А если прыгнуть в прошлое? – спросил он. Видимо, понимая, что он не единственный, кому могла прийти подобная мысль, замолчал. Тяжело вздохнул.

– Никак нельзя? Дмитрий покачал головой.

– Я как вспомню нашу первую встречу с профессором – так вздрогну, – Жора отвернулся от атлета, и уже тише продолжал. – Тогда наш Геракл был совсем другим! Хотя и сегодня он сложностей не признаёт. Либо ненавижу, либо люблю и никак иначе. Как ребёнок!

Дмитрий слушал Жору, а сам не мог оторвать взгляда от дрожащего в воздухе полупрозрачного силуэта Бейрута.

«Что он делает?» – вертелась в голове настойчивая мысль.

– Его убили? – преодолевая вакуум задумчивости, вопрос Жоры все-таки достиг сознания Потёмкина.

– Автокатастрофа!

Оглядываясь на друга, лишь частично присутствующего в комнате, Жора смущенно отвернулся.

– Он проник в мой сон! – Дмитрий кивнул на проявляющееся изображение Бейрута.