Алгебраист - Бэнкс Иэн

— Так что же случилось с этой папкой? — спросил Фассин. — Если только вообще была папка.

— Папка была и есть, — ответил ему Валсеир. — Я долго держал ее при себе, но в конце концов, года двадцать два — двадцать три назад, отдал моему коллеге и доброму другу Лейсикрофу. Он отправлялся в научную экспедицию.

— Он уже вернулся?

— Нет.

— А когда собирается?

— Если он вернется, этих данных у него уже не будет.

— А где они будут?

— Там, где он их оставил. Не знаю.

— А как мне найти вашего друга Лейсикрофа?

— Придется последовать за ним. Это будет непросто. Вам понадобится помощь.

— У меня есть Айсул. Он всегда устраивал…

— Вам понадобится гораздо больше, чем он может сделать.

Фассин посмотрел на старого насельника.

— Вы хотите сказать, что ваш друг покинул планету?

— Что-то в этом роде, — сказал Валсеир, не глядя на него, уставившись в летящие на них волны ночи.

— Тогда у кого же мне искать помощи?

— Я уже взял на себя смелость.

— Вы? С вашей стороны это очень любезно.

Валсеир помолчал некоторое время, потом сказал:

— Все это не имеет никакого отношения к любезности, Фассин. — Он повернулся и уставился прямо на стрелоид. — Никто в здравом уме не пожелал бы ввязываться в такие судьбоносные дела. Если хоть малейшая доля из того, что вы ищете, существует в каком-то виде, то для нас это может изменить все. Я — насельник. Мой вид сумел обеспечить себе хорошую, долгую, пусть и эгоистичную, жизнь, распространился повсюду среди звезд. Мы не хотим перемен в том масштабе, о котором сейчас идет речь. Не думаю, что другой вид на нашем месте захотел бы этого. Некоторые из нас готовы на все, лишь бы избежать таких перемен, сохранить все как есть. Вы должны понять, Фассин: мы — не монокультура, мы вовсе не полностью однородны. Даже проведя столько лет с нами, вы едва ли способны понять, чем мы не похожи друг на друга. Внутри наших миров есть вещи, почти целиком скрытые от большинства из нас, и между различными группировками в нашем обществе имеются глубокие и существенные разногласия, точно так же, как и среди быстрых.

«Группировками», — подумал Фассин.

Валсеир продолжал:

— Не все из нас столь нарочито безразличны к событиям, происходящим в галактике, как мы обычно стараемся делать вид. Среди нас есть и такие, кто, даже не желая знать всех подробностей вашей миссии и фактически отдавая себе отчет в том, что не смогут примирить это знание с преданностью своим одноплеменникам, готовы вам помогать. Другие… другие сразу же убили бы вас, только начав догадываться о том, что вы ищете.

Старый насельник приблизился на расстояние любовного шепота и просигналил: «Можете верить этому или нет, Фассин Таак, но Друнисин принадлежит к первому лагерю, а ваш друг Сетстиин ко второму».

Фассин отодвинулся назад, чтобы посмотреть на старого насельника, который добавил:

— Истинно говорю.

Немного спустя Фассин спросил:

— И когда же я смогу последовать за вашим другом Лейсикрофом?

— Думаю, вы в любом случае узнаете об этом еще до конца ночи. И если мы оба хотя бы не начнем следовать за Лейсикрофом, то, возможно, последуем за вашим полковником Хазеренс.

Фассину показалось, что в этом есть что-то мелодраматическое.

— Истинно говорите? — спросил он, сигнализируя улыбку.

— Ох, истинно, Фассин. — Валсеир не сопроводил свои слова никаким сигналом. — Позвольте мне повторить: ничто из этого не имеет отношения к любезности.

Салуус Кегар чувствовал себя несчастным. У него были свои люди в известных сферах, свои способы добывать информацию, собственные безопасные и надежные каналы осведомления, вполне независимые от прессы и официальных агентств (если у вас всего этого нет, то вы никогда не станете крупным поставщиком вооружений), он не хуже других знал, что произошло в ходе катастрофического рейда на Наскерон, и возлагать вину на него или его фирму было бы просто несправедливо.

Начать с того, что их предали, или произошла утечка разведданных или перехват связи, или же, в самом крайнем случае, их перехитрили (и кто — насельники!). И из-за этого промаха (к которому он, Салуус, безусловно, не был причастен) они попали в засаду, стали жертвой превосходящих сил. Вдруг ниоткуда взялись дюжины дотоле неслы-бля-ханных супердредноутов, тогда как силы вторжения ожидали столкнуться не более чем с горсткой (в худшем случае) дредноутов обычных, без реактивной отражающей брони, плазменных двигателей и широкополосных лазеров. Кроме того, насельники просто хорошо поработали — долгие годы (годы? да целую вечность) врали, выставляли себя безнадежными портачами, невеждами в технологиях, а на самом деле (даже если они больше ничего толком и не могли создать с нуля) все еще имели доступ к весьма серьезному оружию.