Вознесение - Карпишин Дрю

Грейсон не ответил ему. Кали сомневалась, слышал ли он вообще этот комментарий. Но это прервало их беседу, и до комнаты Джиллиан они шли в молчании.

Кали провела рукой перед дверной панелью, дверь открылась, отъехав в сторону.

— Включить свет, — мягко произнесла она, и освещение зажглось.

Джиллиан не спала. Как и предупреждал их Джиро, она сидела, скрестив ноги, на кровати поверх покрывала. На ней была бледно-розовая пижама, которая была ей явно мала. Кали вспомнила, что ее подарил ей Грейсон на день рождения несколько месяцев назад.

— Привет, Джиджи, — произнес Грейсон, шагнув в комнату.

Ее глаза загорелись, и она протянула к нему руки, но не двинулась с кровати.

— Папочка!

Грейсон подошел к ней сбоку, наклонился и едва удержался, чтобы не обнять ее. Вместо этого он крепко сжал руки дочери в своих собственных — это было именно то, чего она ожидала.

— Ты так выросла! — с изумлением произнес Грейсон. Он отпустил одну ее руку и сделал шаг назад, чтобы получше разглядеть ее. После долгого молчания он мягко добавил, — ты так похожа на свою мать.

Кали тронула Хендела и Джиро за локоть, а затем кивнула на дверь, давая понять, что им лучше уйти. Втроем, они вышли из комнаты, и дверь с легким свистом закрылась за ними.

— Идемте, — сказала Кали, когда они оказались в коридоре. — Оставим их наедине.

— Ко всем посетителям, находящимся в Академии, должен быть приставлен кто-нибудь из персонала, — возразил Хендел.

— Я останусь здесь, — предложил Джиро. — Он сказал, что сможет задержаться лишь на несколько часов, так что я не против подождать тут. К тому же, я знаю дела Джиллиан, на случай, если у него возникнут вопросы.

— Идет, — ответила Кали.

Хендел выглядел так, будто собирался поспорить, но лишь сказал:

— Убедись, что отметил его уход, и дай мне знать, когда он будет улетать.

— Идем, — сказала Кали Хенделу. — Проводи меня до столовой, и я угощу тебя кофе.

В столовой никого не было — до завтрака оставалось еще несколько часов. Хендел уселся за один из столиков у двери, а Кали подошла к автомату с напитками. Она сунула в прорезь свою карточку-удостоверение и заказала две чашки черного кофе, затем вернулась с ними к столу и предложила одну Хенделу.

— Сукин сын выглядит даже хуже чем обычно, — сказал начальник охраны, принимая у нее чашку. — Может он и сейчас под дозой.

— Ты слишком предвзято к нему относишься, — со вздохом произнесла она, садясь напротив Хендела. — Он не первый отец ребенка-биотика, который балуется красным песком. Это единственный способ для нас, обычных людей, понять, что значит быть биотиком.

— Нет, — резко ответил он. — Накачаться и в течение нескольких часов разбрасывать скрепки усилием воли даже близко не похоже на то, что значит быть биотиком.

— Но это самое большее, что может почувствовать кто-то вроде Грейсона. Поставь себя на его место. Он всего лишь пытается стать ближе к своей дочери.

— Тогда, может, ему следует прилетать к ней чаще, чем два раза в год?

— Это может быть непросто для него, — напомнила она Хенделу. — Его жена умерла во время родов. У его дочери расстройство психики, затрудняющее общение. А тут еще он обнаруживает, что она обладает невероятными способностями, и отсылает ее учиться в частную школу. Он наверняка испытывает целую бурю чувств, когда видит ее: любовь, чувство вины, одиночество. Он понимает, что старается сделать ей только лучше, но это не значит, что для него это просто.

— Не нравится он мне. А я привык доверять своему чутью.

Вместо ответа Кали сделала долгий глоток из своей чашки. Кофе был приятным и горячим, но имел горьковатый привкус.

— Нам надо попросить дирекцию заказать кофе получше, — пробормотала она, надеясь, что это поможет сменить тему разговора.

— Как давно вы с Джиро встречаетесь? — спросил ее Хендел.

— А как давно ты об этом знаешь?

— Несколько месяцев.

— Значит, тебе потребовалось два месяца, чтобы узнать.

— Будь осторожна, Кали.

Она рассмеялась.

— Я постараюсь не испортить его.

— Я не это имел в виду, — сказал он серьезным тоном. — В нем есть что-то такое, что меня настораживает. Он слишком уж хитрый. Слишком скользкий.

— Опять твое чутье? — спросила она, держа чашку около губ, чтобы скрыть улыбку. Очевидно, Хендел не просто защищал воспитанников.

— Ты видела, как он отреагировал, когда я упомянул о твоей связи с Андерсоном.