Вознесение - Карпишин Дрю

— Мне показалось, что тебе плевать на то, что происходит со Странствующим Флотом. Почему ты вдруг решил помочь? — с явным подозрением спросил Лемм.

— Я мог бы притвориться, что испытываю чувство вины за то, что своими действиями мог нечаянно заманить Синиад в ловушку, — объяснил Голо, преподнося ему еще одну полуправду, — но, честно говоря, я считаю помощь тебе наилучшим способом избавить себя от тычков дробовиком в лицо.

Лемм, казалось, поверил в это объяснение.

— Ладно, попробуем сделать по-твоему.

— Уйдем с улицы, — предложил Голо. — Нам лучше отправиться в какое-нибудь более уединенное место. Как моя квартира, например.

— Идем, — ответил Лемм, сложив свой дробовик и пристроив его на место у себя за спиной.

Голо улыбался под своей маской, ведя молодого кворианца за собой по улице.

Пэл и его команда разорвут тебя на части, мальчик. Особенно после того, как я скажу им, что ты идешь.

Глава 15

— Вы вообще собираетесь сказать нам, куда мы летим? — спросила Кали, возвращая Грейсона к действительности из его беспокойной дремоты.

После того как отступило напряжение их поспешного бегства, его тело сдалось, и он провалился в сон прямо в кресле пилота. Ничего страшного, ведь от него больше ничего не требовалось после того как он проложил курс, и корабль перешел в сверхсветовой режим. Зная, что звуковой сигнал разбудит его, когда они подойдут на нужное расстояние к ретранслятору, который доставит их из Пространства Совета в Граничные Системы, он просто позволил своему мозгу забыться сном.

— Простите, — пробормотал он, ощущая сухость во рту. Язык казался ватным и неповоротливым. — Кажется, я отключился.

Кали сидела в кресле рядом с ним, и он заметил, как она сморщила нос, будто почуяв неприятный запах. Грейсон опустил взгляд на свою рубашку и увидел, что вся она пропиталась потом, кислый запах которого выдавал нюхача, начинающего отходить от дозы. Смутившись, он попытался отстраниться от нее как можно дальше, не подавая вида.

— Мне просто стало интересно, куда мы направляемся, — сказала Кали, тактично делая вид, что не заметила запаха.

— Мне это тоже интересно, — добавил Хендел сзади.

Повернувшись в кресле, Грейсон увидел шефа охраны, стоящего в дверном проеме капитанской рубки; его широкие плечи практически полностью заслоняли находившуюся за ним пассажирскую каюту.

— Я думала, ты следишь за Джиллиан, — подчеркнуто произнесла Кали.

— Она спит, — резко ответил Хендел, — с ней все в порядке.

— У меня есть связи на Омеге, — сказал Грейсон, вновь обращаясь к Кали.

— Омега? — в ее голосе прозвучала смесь тревоги и удивления.

— У нас нет другого выбора, — сурово произнес он.

— Может, и есть. У меня есть друзья, которые могли бы помочь нам, — заверила его Кали. — Я лично знакома с капитаном Дэвидом Андерсоном. Я доверяю ему, как самой себе. Могу гарантировать, что он сможет защитить вас и вашу дочь.

К облегчению Грейсона, Хендел моментально отверг эту идею.

— Это не вариант. У Церберов есть люди в Альянсе. Вероятно, мы и можем доверять Андерсону, но как мы выйдем на связь с ним? Теперь он важная шишка, мы не можем просто прилететь на Цитадель и зайти к нему в кабинет. У Церберов наверняка есть агенты, докладывающие о каждом шаге таких людей как капитан. Если мы пошлем ему сообщение, они будут знать о нашем прибытии задолго до того, как узнает он. Мы никогда не сможем встретиться с ним.

— Никогда не думал, что вы встанете на мою сторону, — произнес Грейсон, осторожно изучая его и пытаясь понять, в какую игру он играет.

— Я лишь думаю о том, что будет лучше для Джиллиан. Прямо сейчас это означает увезти ее как можно дальше из Пространства Совета. Но Омегу я стал бы рассматривать далеко не в первую очередь. В Граничных Системах существует еще множество мест, где можно спрятаться.

— Мы не можем лететь ни в одну из человеческих колоний, — настаивал Грейсон. — Там везде есть люди Альянса, отслеживающие все прилетающие корабли. А в любом инопланетном мире мы будем слишком выделяться на фоне остальных обитателей. Омега — это единственное место, где мы сможем раствориться в толпе.

Хендел обдумал его доводы, а затем сказал.

— Я по-прежнему хочу знать, к кому мы летим. — С его стороны это замечание было самым близким к признанию правоты Грейсона.