Смертельный рейд - Иванович Юрий

А потом они вдвоем долго смотрели на картину.

Тогда как я размышлял над очередной превратностью в моей судьбе.

В сознание Шаайла приходила долго и болезненно. При этом смутно вспоминая, что именно с ее телом творили в период беспамятства. Вроде как и ногами пинали, и куда-то волокли то за руки, то за ноги. Кажется, и бросали куда-то, и еще как-то издевались. Оставалось только удивляться, почему до сих пор не убили.

Хотя разлитая по всему телу боль явственно намекала: если не убили до сих пор, то лишь для еще бо́льших, обещанных мучений. Кажется, она попала к нелюдям или к зроакам в человеческом обличье. И теперь готова была грызть и убивать любого из них при первой же возможности. Другое дело, что для большей эффективности следовало вначале тщательно осмотреться, выбрать самые основные звенья и начинать мстить.

Но и прислушаться не помешает, тем более что разговаривали двое мужчин, находящихся совсем рядом.

– Странная она, – рассуждал мужчина со старческим голосом.

– Дура она! – возражал ему более моложавый голос. – Явно сумасшедшая!

– Тогда какой смысл ее подлечивать и опускать на Дно? Если она действительно без ума осталась, то и там только даром слизнякам на корм пойдет. Уж лучше ее в общину какую за выкуп тогда отдать.

– Да кому она нужна, такая страшная? Вместо собак медведей пугать? Ха-ха! – Молодой мужчина рассмеялся. – Ну разве что ее как роженицу попытаются использовать. И то, скорее всего, пока она к нам дошла, лучи Ласоча успели ее стерильной сделать.

– А может, не успели? Вдруг она умом нормальная и днем пряталась в землю или в пещеры? – продолжал рассуждать старший мужчина. – И ведь недаром атаман приказал ее больше пальцем не трогать, что-то его в ней заинтересовало.

– Почему же сразу разрешил вначале казначею над ней изгаляться?

– Видимо, хотел посмотреть, как дальше ее электрошокер будет действовать. Что ни говори, а медальон – самая главная пока у нее загадка. Снять удалось только кусачками для замков, да с какой толстой изоляцией на ручках!

«Сволочи! – стараясь не вздрогнуть всем телом, запричитала мысленно Шаайла. – Они сняли мой отличительный знак вашшуны! Всех, всех импотентами сделаю!»

– Может быть такое, что она сошла с ума и просто отбилась от какой-то общины? – продолжал молодой. – А то и вообще ее выгнали, чтобы молодежь не пугала.

– Все бывает. Но ты посмотри: одета она справно, пусть и не броско. Говорила связно и рассудительно. Разве что ее россказни о мадроньо распылили появившееся к ней уважение. Но! Куда и зачем вдруг атаман заспешил и половину ватаги с собой увел?

– Ну и вопросы у тебя, Траван! Как – куда? В набег! Парочка новых рабов и молодых рабынь никогда не помешает.

– Да? А зачем они нам? К чему так рисковать нашими воинами? Провизии у нас полно, налоги и дань все общины платят, зачем с ними еще и воевать?

– Ну, чтобы нас больше боялись.

– Бред! Они нас и так боятся. Мы в нашем лесу самая значимая и грозная сила. Нас даже гаузы и их мордовороты-валухи не беспокоят. Ты глубже зри, так сказать, в корень. Атаман сказал ее лелеять, мол якобы для спуска на Дно, ну а сам тем временем помчался на край леса за несколькими деревцами мадроньо.

– Да ну!

– Вот тебе и «да ну». У нас они по периметру леса, словно сорный кустарник, растут, а эта блаженная утверждает, что эти деревца невероятной лечебной силой обладают. Вдруг и в самом деле какой секрет имеется. Вот они за мадроньо и помчались.

Продолжительную паузу после раздумья оборвал молодой:

– А зачем нам лечебные силы? Вроде как все здоровые.

– Да ты тупее горного суслика! – рассердился его старший товарищ со звучным именем Траван. – Много у нас детей рождается? Да и из тех половина помирает в первый год. Как мы днем от Ласоча ни прячемся, а оно нас все равно своей радиацией достает. А вдруг какие лечебные силы в мадроньо и скрываются?

– Так мы ягоды с них едим.

– Да, ягоды вкусные и сладкие, но всего лишь лутень в году. И народные знахари основную силу извлекают не из ягод, а из коры, кореньев, а то цвета. Вон как эта страшненькая распиналась: дерево, мол, и легендарное, и священное.

– Какого слизняка она тогда молола, что ищет мадроньо в центре леса? Про них только слепой, глухой и безрукий не знает. Да и того накормить могут ягодами.

– Вот потому и выглядит слишком странной. И еще подумай: вдруг она в наш лес прямо с неба свалилась? Точно так же, как гаузы со своими валухами. И просто не успела до околиц нашей вольницы добраться. Легенды помнишь?

– А-а-а! Что же ты сразу мне не сказал? – обиделся, а то и испугался молодой.

– Да я вот сам только сейчас до этого всего додумался, – признался Траван. – Но если атаман с деревцами вернется, считай, я в точку угадал.

– Но тогда получается, что она и в самом деле какая-то страшная ведьма? И казначей, если бы раньше не стал импотентом, точно бы в него превратился после удара от того медальона?

– Ха! Чтоб ты знал: ведьмам достаточно просто словами проклясть мужика, и он к следующему утру не то что импотентом станет, а от гниющего нутра помрет.

– Ой мамочки! – залепетал молодой. – Может, ее лучше добить? Чего ж мы рядом с такой напастью сидим?

– Потому и сидим, что приказ холить ее да лелеять выполнять будем. Мы-то ей ничего плохого не сделали, а казначею уже давно помирать пора. Ха! Чего дрожишь да кривишься? Если уж так боишься, то отойди подальше. Я ей сейчас сам лицо водой протру да попробую напоить.

– Ну да, тебе бояться нечего, – послышался удаляющийся голос молодого. – С казначеем только жрать да пить можете.

Оставшийся мужчина недовольно покряхтел, укоряя молодых да неразумных. Потом послышался плеск воды, и вскоре влажная тряпка коснулась вначале лба, а потом и щек вашшуны. Наверное, заметив, как пленница не удержалась от вздрагивания, мужчина понял, что она очнулась, и попытался оправдаться:

– Ты на нас, девонька, не сердись. Мы хоть и разбойники, да только людей почем зря тоже не обижаем. Посмеяться да повеселиться завсегда рады, а чтобы вот так, как казначей наш…

Шаайла пошевелила губами, пробуя, как они ее слушаются, и прошептала:

– Эта тварь долго не проживет! Где он сейчас?

– Так вместе с атаманом к околицам подался. Вроде как дело какое-то атаман затеял.

– А мы где? – Она открыла глаза и стала осматриваться.

– В наших пещерах, – с некоторым облегчением перевел дух сидящий обок деревянных полатей мужчина лет пятидесяти. – Они самые лучшие и удобные, и здесь наша ватага обретается. Все остальные общины по краям леса живут, тоже днем в пещерах отсиживаются, а ночью сбором занимаются, урожаи растят да животных разводят.