Хрономастер - Линдскольд Джейн

Глава 9

– Отец не намеренно ввел тебя в заблуждение, – объяснила ему Мириам некоторое время спустя, когда они обсуждали сложившуюся ситуацию в кают-компании «Коломбины». – Дворец, который многие видят, – всего лишь мираж. Довольно трудно объяснить человеку, с самого рождения лишенному зрения, что это такое. Мы с Тико никогда и не пытались.

– Понятно, – кивнув, сказал Корда. – Значит, мираж и объясняет, почему карты Аравии указывают, будто дворец Двистора находится на окраине Дворцовых Ворот, а мои сенсоры там ничего не обнаружили. Он прячется где-то в другом месте вашей вселенной?

Мириам грациозно пожала плечами:

– Я не знаю, где на самом деле расположен дворец.

Насколько мне известно, обычным способом добраться до него нельзя. Только доверенные советники Двистора умеют управляться с миражем.

– А Тико был одним из таких советников? Он рассказал тебе секрет дворца?

– Да, был, и да, рассказал. – Загадочная улыбка Мириам напомнила Корде ее отца. – Однако не обязательно нам это знание понадобится. У Тико есть дом в Дворцовых Воротах – вдруг он ждет меня там или оставил записку.

– А он не мог отправить тебе послание в дом твоего отца? – спросил Корда.

– У отца нет постоянного адреса, – ответила Мириам. – Он купец и много путешествует. И считает, что лучше всего новости узнавать на базаре.

Корда выпрямился:

– Ну, не можем же мы перебудить всех на базаре, чтобы выяснить, написал ли Тико тебе письмо. Начнем с его дома, а если ничего там не обнаружим, ты нам расскажешь, как добраться до дворца Двистора.

* * *

Корда спрятал «Коломбину» в песках неподалеку от Дворцовых Ворот, а потом с Мириам в качестве проводницы и ПЦП, повисшей у его плеча, вошел в город. По дороге он вытащил определитель направления.

– Что это такое? – спросила Мириам.

– Прибор, настроенный на показания, которые я снял на магнитном севере, когда мы покинули бутылку, – объяснил Рене. – Я решил, что, раз уж мы сюда попали, стоит проверить – вдруг он покажет мне, где нужно искать ключ от Аравии.

Корда посмотрел в ту сторону, куда показывали мерцающие стрелки, и нахмурился.

– В чем дело? – спросила Мириам. Корда тщательно спрятал прибор за пояс и только потом ответил:

– Складывается впечатление, что он указывает на дворец, но это маловероятно, поскольку ты утверждаешь, что дворца здесь нет.

Мириам легко коснулась его руки.

– На самом деле я ведь сказала только, что дворец прячется за миражем. По правде говоря, я не знаю точно, где он находится.

– Все равно как муха и слон, – заметил Корда. Мириам с отвращением наморщила свой хорошенький носик.

– Ужасное сравнение, Рене, но я понимаю, что ты имел в виду. Я прошу тебя помнить, что на Аравии волшебство так же реально, как песок и солнце.

– Зато не так вездесуще, – проворчал Корда. – У меня уже полные ботинки песка.

– Вытряхнешь песок, когда доберемся до дома Тико, – ответила Мириам, – или, может быть, по дороге купишь себе пару сандалий. Самый короткий путь к дому Тико – через базар.

– Все купцы находятся в состоянии стасиса, – напомнил ей Корда.

– Да, я знаю, – ответила Мириам. – Как я могу об этом забыть, когда город вдруг стал таким безмолвным и неподвижным? У меня уши болят от попыток услышать крики уличных торговцев, вопли верблюдов и протяжные молитвы, похожие на песни.

– Да, босс, – вмешалась Коломбина. – Как она может об этом забыть?

– Прошу меня простить, – извинился Корда. – Если на базаре действительно столько народу, сколько видно на моем экране, наше продвижение вперед будет напоминать рябь, пробежавшую по полноводной реке стасиса.

Мириам передернуло.

– Мы, словно призраки, пройдем мимо этих людей.

– Может быть, – согласился Корда, – но скорее всего они тут же забудут, что видели нас здесь. Помнишь, как сказал Арабу: стасис – это сон без сновидений.

Несмотря на напоминание, они чувствовали себя немного жутковато, оказавшись на базаре. Корда приказал Мириам и ПЦП держаться поближе к нему, чтобы уменьшить радиус действия консервированного времени. И все равно, по мере их продвижения вперед, купцы, встречавшиеся им по пути, на несколько мгновений оживали и тут же принимались отчаянно вопить:

– Чиню горшки! Чиню горшки! Глиняные, стеклянные и оловянные!

– Сладкие, медовые финики! Чистое наслаждение! Спелые дыни, каждая – бесценный бриллиант!

– Холодная вода! Охлажденное вино! Шербет!