Предпоследняя истина - Дик Филип К.

– Да и с нами они не церемонятся. Я свое задание выполнил. Когда на меня оказывают давление, я работаю очень быстро. А как ты? Хватит ли у тебя сил написать эти статьи?

Адамс ответил:

– Хватит.

У меня ведь не увеличенное сердце, подумал он про себя. В детстве я не переболел, как Арлин, ревматической лихорадкой. Но если бы я и был болен, они все равно торопили бы меня, как сказал Линдблом, как Арлин.

Даже если бы я умер от напряжения, их интересовало бы только, чтоб это случилось после выполнения задания. Ему было грустно, он чувствовал себя слабым и беззащитным. Наша фабрика по производству лжи, подумал он, предъявляет к нам немалые требования. И хотя мы и являемся правящей элитой, мы не бездельники. Даже Брозу приходится неустанно трудиться, несмотря на его возраст.

– Почему Арлин не пересадили искусственное сердце? - неожиданно спросил Роберт Хиг, повергнув в изумление всех присутствовавших. Вопрос был задан очень вежливо, но удар пришелся не в бровь, а в глаз.

– На складе не осталось ни одного искусственного сердца, - проворчал Броз, недовольный тем, что Хиг вступил в разговор. И к тому же подобным образом.

– А я думал, что еще по крайне мере два… - заговорил снова Хиг, но Броз грубо прервал его:

– Ни одного!

Другими словами, сообразил Адамс, они хранятся на подземном складе в Колорадо, но предназначены исключительно для тебя, старый, гнилой, сопливый, вонючий мешок! Ты заграбастаешь себе все искусственные сердца, лишь бы только заставить двигаться свою тушу. Как жаль, что мы не в состоянии воссоздать технический процесс, разработанный до войны одним работавшим по специальной лицензии владельцем завода… как жаль, что мы не можем изготовлять на конвейере сердце за сердцем прямо здесь, в цехах Агентства и не можем приказать по телевизору жителям одном из больших подземных убежищ, чтобы они изготовили для нас целую партию!

Проклятие, мы-то можем сделать сердце, подумал он, но это будет всего лишь муляж, имитация, оно будет походить на настоящее и даже будет сокращаться. Но если ем трансплантировать, оно окажется точно таким же, как все, что мы производим. И жизнь пациенту не продлит. Наше изделие, тоскливо подумал он, не продлит жизнь даже на мгновение. "Будьте любезны, оставьте отзыв о нашем сердце". О Господи, ему стало еще тоскливее, отвратительный внутренний туман набросился на него прямо здесь, в забитой людьми комнате Агентства, невзирая на присутствие его коллег-йенсенистов, Верна Линдблома, с которым он дружил, его начальника, Стэнтона Броза, и этого ничтожества Роберта Хига, задавшего, однако, острый вопрос; это делает честь Хигу, подумал Адамс. У него хватило мужества задать его.

Никогда ведь не следует полностью списывать человека со счетов, даже если он кажется совершенно бесцветным, пустым и продажным.

Линдблом опять, хотя и неохотно, подошел к столу с "археологическими находками". Он заговорил хриплым, лишенным эмоциональной окраски голосом:

– В любом случае, Луис Рансибл тут же подвергнет их углеродному анализу, и поэтому они должны не только выглядеть так, будто им по шестьсот лет. Они должны быть шестисотлетними.

– Вы же понимаете, - сказал Броз Адамсу, - что в противном случае мы бы не стали просить Верна изготовить совершенно новые вещи. Подобно вашим журнальным статьям, они будут подвергнуты старению. А вы видите их пока еще новыми.

Потому что старение, догадался Адамс, нельзя подделать. Рансибл моментально учуял бы подвох. Значит, это правда, подумал он.

Брозу он ответил:

– Мы часто слышали о какой-то машине времени, но не были уверены в том, что это не досужая болтовня.

– Она может доставить в прошлое, - ответил ему Броз. - На ней можно отправлять вещи в прошлое, но не получать их обратно. Только в одну сторону. Вы знаете, почему, Верн? - Он посмотрел на Линдблома.

– Нет, - ответил Линдблом. Адамсу он объяснил; - Это оружие было разработано во время войны одной небольшой фирмой в Чикаго. Советская ракета попала в здание. Персонал погиб. И вот у нас есть "зонд времени" только он один и уцелел. Но мы не знаем, по какому принципу он работает и как изготовлять такие зонды.

– И все же он работает, - сказал Броз. - Он переносит небольшие предметы в прошлое: мы загрузим эти черепа, кости, все, что лежит на столе, в этот зонд, этим мы будем заниматься по ночам на участке Рансибла в Южной Юте. Геологи покажут нам на какую глубину их должны зарыть наши железки. Это следует проделать весьма тщательно, потому что если мы зароем их слишком глубоко, самоходные бульдозеры Рансибла их не обнаружат.