Лучший друг Бога - Дик Филип К.

«В прежние времена я и сам бы мог это сделать, – подумал Грэм. – Но теперь я слишком стар, и реакция уже сильно замедлилась». Тем не менее он приподнял пластину в углу крышки своего стола, из-под которой показалась рукоятка пистолета 38-го калибра, до которого легко было дотянуться. «Если мысленный образ Дэнни Стронга, представленный Николасом Эпплтоном, вместе с его сведениями о нем, был верен, то мне лучше быть наготове, – решил он. – И Боже ты мой, – подумал он, – я должен быть готов встретиться лицом к лицу и с Ником Эпплтоном – то, что он покинул это здание по своей воле и без внешних признаков гнева, не дает никакой гарантии, что он не решится продолжить в том же духе.

Просто беда оказаться в таком возрасте, – задумался он. – Ты идеализируешь всю женщину, ее личность, ее индивидуальность… но в мои годы все останавливается на том, насколько хороша она в постели, – и ничего не поделаешь. Я буду обожать ее, изнурять ее, учить ее немногому, чего она еще не знает о сексуальных отношениях – хотя она уже и «видала виды», – что ей еще и не снилось. К примеру, она может быть моей маленькой рыбкой. И когда она обучится всему этому, все проделает, она запомнит это на всю жизнь. Ее будут преследовать воспоминания… и где-то в глубине души она будет тосковать: это было бы так приятно. Посмотрим, что сделает Ник Эпплтон, или Дэнни Стронг, или кто-то еще, кто получит ее после меня, чтобы удовлетворить ее. И ведь она не сможет заставить себя рассказать ему, в чем же, собственно, дело». Он усмехнулся.

– Господин Председатель Совета, – обратился к нему генерал Гефеле, – есть новости от моего помощника. – Тот наклонился к генералу, шепча ему что-то на ухо. – Сожалею, но вынужден сообщить: сигнал на сорока метрах возобновился.

– Ничего не поделаешь, – стоически произнес Грэм. – Я знал, что они вернутся наружу; они бы не стали туда входить, если бы не были уверены, что смогут справиться… а «Барсук» не сможет. – Он с трудом заставил себя сесть, а затем вытянул массивную ногу и принял уже стоячее положение. – Мой купальный халат, – потребовал он, озираясь.

– Вот он, сэр, – сказала Камелия Граймс; она держала халат, пока Грэм не влез в него. – Теперь шлепанцы.

– Они у вас под самыми ногами, – холодно заметил генерал Гефеле. И подумал: «Не нужен ли тебе кто-то, чтобы одеть их, Председатель Совета? Ты просто гигантский гриб, который приходится обслуживать денно и нощно, который валяется в постели, как болезненный ребенок, отлынивающий от школы, избегающий реальности взросления. И это наш правитель! Тот, на ком в первую очередь лежит ответственность за остановку вторжения!»

– Вы все время забываете, – глядя ему в лицо, процедил Грэм, – что я телепат. Если бы вы сказали вслух то, что подумали, вас поставили бы перед отделением с газовыми гранатами. И вы это знаете. – Он разозлился по-настоящему, хотя мысли сами по себе редко выводили его из себя. Но теперь все зашло слишком далеко. – Хотите голосования? – спросил он, махая им рукой – всей избранной ассамблее Чрезвычайного Комитета Общественной Безопасности с добавлением двух высших военных советников.

– Голосования? – переспросил Дюк Бострих, привычным жестом приглаживая свою изысканную серебряную шевелюру. – По какому поводу?

Фред Райнер, министр внутренних дел, ядовито произнес:

– По поводу отставки мистера Грэма с поста Председателя Совета; при этом кто-то из нас, сидящих в этой комнате, займет его место. – Он широко улыбнулся, думая: «Им все надо читать по слогам, как детям. Ведь это наш шанс избавиться от жирного старого дурака; пусть он проведет весь остаток жизни, улаживая свои запутанные личные дела… например, только что возникшее – с этой девчонкой Бойер».

– Я хотел бы голосования, – после некоторой паузы произнес Грэм. Во время этой паузы он прислушался к различным их мыслям и понял, что получит поддержку; так что был не слишком обеспокоен. – Давайте, – потребовал он, – голосуйте!

– Он прочитал наши мысли, – сказал Райнер, – и уже знает результат.

– Возможно, он блефует, – заметила Мэри Скаурби, министр сельского хозяйства. – Он прочитал наши мысли и знает, что мы его низложим, – а мы так и сделаем.

– Итак, – сказала Камелия Граймс, – в конце концов, мы должны голосовать.

Поднятием рук они провели голосование, получив четыре голоса за отставку Грэма и шесть – против.

– Елки-палки, старичок, – уничтожающим тоном сказал Грэм Фреду Райнеру. – Поищи себе девчонку; коль с девчонкой ты не сладишь, получи седого дядю.