Пролейтесь, слезы… - Дик Филип К.

– Наверное, нам пора, – нерешительно произнесла Мэри-Эн.

Слова девушки его отрезвили.

– Простите, – пробормотал Джейсон.

– Просто люди прислушиваются…

– Ничего. Пусть знают, что даже всемирно известные звезды могут страдать. – Он поднялся на ноги. – Куда вы хотите поехать? К вам? – Все могло пойти по кругу, но Джейсон уже поверил в успех.

– Ко мне? – растерялась девушка.

– Боитесь, что я вас обижу? Какое-то время она нервно молчала.

– Н-не боюсь.

– У вас есть проигрыватель? – спросил Джейсон. – Там, где вы живете?

– Да, только не очень хороший. Просто стерео. Но он работает.

– Отлично, – сказал Джейсон и, взяв девушку под руку, повел к кассе.

Глава 23

Мэри- Ян Доминик сама разукрасила стены своей квартиры. Красивые, сильные, насыщенные цвета. На Джейсона это произвело большое впечатление. Керамические изделия в гостиной были просто прекрасны. Особенно ваза с голубой глазурью. Джейсон взял ее в руки.

– Моя работа, – сказала Мэри-Эн.

– Эту вазу, – произнес Джейсон, – я хочу показать в своем шоу.

Мэри- Эн опешила.

– Причем очень скоро. По сути… – Он уже представлял, как все сделает. – Я появляюсь из вазы, словно волшебник. – Джейсон подкинул вазу под потолок и поймал ее одной рукой. – “Нигде ничего не случилось”, – пропел он. – И ваша карьера началась.

– Может, вы-будете держать ее двумя руками, – неуверенно попросила она.

– “Нигде ничего не случилось”, эта песня принесла нам известность…

Ваза выскользнула из его пальцев и грохнулась об пол. Мэри-Эн бросилась вперед, но было уже поздно. Ваза разлетелась на три части. Неровные, с белесыми неглазированными краями осколки лежали возле ног Джейсона. Ничего артистического в них уже не было.

– Думаю, я смогу ее склеить, – произнесла Мэри-Эн. Джейсон не нашелся, что сказать.

– Самая большая неловкость, которая со мной произошла, связана с моей мамой, – заговорила Мэри-Эн. – У нее было прогрессирующее заболевание почек – болезнь Брайта. Когда я была маленькой, она постоянно ложилась по этому поводу в больницу и очень любила повторять, что она умрет и мне будет ее жалко…, как будто я была виновата в том, что у нее больные почки. Я в самом деле верила, что она может от этого умереть. Но потом я выросла, ушла из дома, а она так и не умерла. И я вроде как забыла о ней, у меня была своя жизнь, свои заботы. Естественно, я и не вспоминала про ее дурацкую почечную болезнь. А мама меня однажды навестила, не здесь, а на другой квартире, где я жила раньше. Приперлась и стала доставать меня жалобами, где у нее что болит. Пока я не выдержала и не сказала, что мне надо в магазин за покупками. Тогда она потащилась за мной. И по дороге продолжала рассказывать, как у нее совсем плохо с почками, теперь их надо удалять, врачи настаивают на искусственной почке, а она не уверена, что почка приживется…, ну и так далее, до бесконечности. Разумеется, она твердила, что теперь-то уж точно умрет от своих почек, она всегда мне это говорила… И вдруг я сообразила, что мы уже в супермаркете, в мясном отделе, ко мне подходит молодой продавец – он мне тогда очень нравился – и спрашивает: “Что бы вы хотели купить, мисс?” А я ему говорю: “Хочу испечь на обед пирог с почками”. Вот это была неловкость! “Большой вкусный пирог с почками, – повторяю я, – чтобы кусочки были нежными, мягкими, чтобы от них шел пар и чтобы соку побольше”. “На сколько человек?” – спрашивает он. Мать оцепенела и смотрит на меня таким страшным взглядом. А я начала и не знаю, как закончить. В результате я действительно купила почки для пирога, только для этого пришлось пройти в другой отдел, почки были законсервированы, из Англии. По-моему, банка обошлась мне в четыре доллара. Очень было вкусно.

– Я заплачу вам за вазу, – сказал Джейсон. – Сколько вы за нее хотите?

Девушка задумалась.

– Видите ли, я могла бы продать ее по оптовой цене, как в магазин. Но с другой стороны, вы же не оптовый покупатель…

– Я беру вазу по розничной цене, – объявил Джейсон и вытащил деньги.

– Двадцать долларов.

– Я могу помочь вам по-другому, – сказал Джейсон. – Самое главное – выбрать правильный ход. Например, так, представьте. Мы показываем аудитории бесценную древнюю вазу – Китай, пятый век. Выступает эксперт из музея, подтверждает подлинность, все как положено. А потом выходите вы со своим кругом и на глазах у всех делаете вазу, которая гораздо лучше.