Этот бессмертный - Желязны Роджер

К черту. После полудня я со всей компанией отправился пешком в Пагасу, порт древнего Иолка, расположенный на мысу напротив Волоса. Мы остановились в тени миндальных деревьев на холме, с которого открывается вид на море и на скалистый берег.

– Вот здесь аргонавты подняли парус, отправляясь на поиски золотого руна, – сказал я, ни к кому особенно не обращаясь.

– А кто они были? – спросила Эллен. – Я читала об этом в школе, но забыла.

– Там были Геракл, и Тесей, и певец Орфей, и Асклепий, и сыновья Северного Ветра, и Язон, их капитан – он был воспитанником кентавра Хирона; кстати, пещера Хирона как раз тут, у вершины горы Пелион.

– Правда?

– Я тебе как-нибудь ее покажу.

– Ладно.

– Битва богов с титанами тоже была здесь неподалеку, – сказала Диана, подойдя ко мне с другой стороны. – Разве титаны не вырвали с корнем гору Пелион и не взгромоздили ее на Оссу, чтобы взобраться на Олимп?

– Говорят, что так. Но боги позаботились восстановить все декорации по завершении кровавой битвы.

– Парус, – сказал Хасан, указывая зажатым в руке полуочищенным апельсином.

Я взглянул на море – у самого горизонта виднелось крохотное пятнышко.

– Да, это место по-прежнему служит портом.

– Может, на борту этого корабля плывут герои, – сказала Эллен, – возвращаясь с новым руном. Что они будут делать с этим руном?

– Важно не само руно, – вмешалась Рыжая, – а его добывание. Любой хороший сказитель это знает. Женщины всегда делают из руна потрясающие наряды. Они умеют подбирать остатки после геройских поисков.

– Но, милочка, к вашим волосам оно не пойдет.

– К вашим тоже, детка.

– Я могу поменять цвет. Конечно, мне это не так просто, как вам…

– Там, через дорогу, – произнес я громким голосом, – видны развалины византийской церкви. Это епископство, оно назначено к реставрации в ближайшие два года. По преданию, на этом месте праздновалась свадьба Пелея, тоже аргонавта, с морской нимфой Фетидой. Может быть, вы слышали историю об этом празднестве? Все были приглашены, кроме богини раздора, но она все-таки пришла и подбросила золотое яблоко с надписью «Прекраснейшей». Парис присудил его Афродите, и судьба Трои была решена.

Последний раз, когда Париса видели, он был не слишком счастлив. Вот так оно бывает с решениями! Как я много раз говорил, эта земля просто полна мифов.

– Как долго мы тут пробудем? – спросила Эллен.

– Я хотел бы еще на пару дней остаться в Макринице, – сказал я, – а потом мы направимся к северу. Допустим, еще неделя в Греции, а затем поедем в Рим.

– Нет, – сказал Миштиго, который все это время сидел на камне и разговаривал со своим диктофоном, глядя поверх воды. – Нет, путешествие окончено. Это последняя остановка.

– Почему так?

– Я удовлетворен и теперь возвращаюсь домой.

– А как же ваша книга?

– Я уже нашел сюжет.

– Какого рода?

– Я пришлю вам экземпляр с автографом, когда закончу. Мое время дорого, а все, что я хочу, у меня уже есть. Или, по крайней мере, все, что мне нужно. Я сегодня утром связывался по радио с Порт-о-Пренсом, и вечером они пришлют за мной скиммер. Вы все можете ехать дальше и делать, что вам угодно, а я закончил.

– Что-нибудь не так?

– Нет, все в порядке, но мне пора уезжать. Мне много надо сделать.

Он вскочил на ноги и заторопился идти.

– Мне надо уложить кое-какой багаж, так что я возвращаюсь. У вас действительно очень красивая страна, Конрад, несмотря ни на что. Я вас всех еще увижу за обедом.

Он повернулся и стал спускаться с холма.

Я сделал несколько шагов вслед, глядя, как он уходит.

– Интересно, с чего это он? – подумал я вслух.

Возле меня послышались шаги.

– Он умирает, – сказал Джордж мягко.

Мой сын Язон, опередивший нас на несколько дней, покинул деревню.

Соседи сказали, что он отбыл к Аиду накануне вечером. Патриарха унес на спине адский пес с горящими глазами, выбивший дверь его жилища и утащивший его в ночь.

Все мои родственники наперебой зазывали меня на обед. Дос Сантос все еще отлеживался; Джордж обработал его раны и не счел необходимым отправлять его в госпиталь в Афины.

Всегда приятно вернуться домой.

Я прошелся до Площади и полдня провел в разговорах со своими потомками. Не расскажу ли я им про Талер, про Гаити, про Афины? Ну что ж, расскажу. И рассказал. Не расскажут ли они мне про последние двадцать лет жизни в Макринице? Рассказано.