Имортист - Никитин Юрий Александрович

Я покачал головой:

– А почему не возмущаются сейчас, что их соседи по школьной парте получили высшее образование, а они нет? Почему не завидуют тем, кто, несмотря на дождь и слякоть, все же продолжает бег трусцой, в то время как они, обнявшись с бутылочкой, в сорок лет дохнут от инфарктов?.. Кто вам не дает стать имортистом?..

– Да, но само слово «избранные»…

– Это та избранность, куда не очень-то стремятся. Вон первые «избранные» вели себя как стадо баранов, как скот, как самые жалкие рабы, то и дело бунтуя против законов Творца, что приносил Моисей! На фиг нам такая избранность, орали они и потрясали кулаками перед носом несчастного имортиста, если из-за этой долбаной избранности надо больше работать, чем у тех же египтян, от которых ушли!.. Ты нам дай такую избранность, чтобы мы лежали и балдели, расслаблялись и кайфовали, а работали и трудились все остальные народы!..

Волуев сказал ехидно:

– А что, к тому идет…

– Я говорю серьезно, – сказал я с укором. – Мы, имортисты, берем на себя львиную часть работы. И потому, что работа – высшая радость, и потому… что работу делать надо. Когда Моисей вел галдящую толпу ленивых рабов, он втолковывал им, что трудно быть избранными, но… надо ими быть! В смысле, кому-то на земле надо быть избранными, взявшими на плечи главную ношу. Если все другие народы отлынивают, отворачиваются, прячут головы в песок, то кто-то в конце концов поднимается и берет ответственность на себя. Не потому, что лучше других, а потому, что другие на каждом привале то золотого тельца сварганят, то ящерице поклоны бьют, то через левое плечо плюют, чтобы плохого бога отогнать… Конечно же, имортистом быть труднее, чем просто двуногим существом, что просто живет, добывает пищу, размножается, смотрит за потомством, а потом уходит в землю, так и не осознав, что с ним уходят навсегда в землю дивные сокровища, так и оставшиеся нераскрытыми, что сам он не жил, а только просуществовал бездумно от и до! Но мы будем жить трудно, но достойно.

Журналист поинтересовался:

– Вы стараетесь идти по стопам Моисея?

– Он сумел из говна, – ответил я, – что вывел из Египта, сделать людей, а у нас уже были люди, чистые и самоотверженные люди, строившие коммунизм, однако мы из них сумели сделать говно, да еще какое редкостное говно!..

Я перевел дыхание, сказал уже тише, но с тем же накалом:

– Пришла пора снова выводить из этой бесконечной толпы рабов, в которую превратилось человечество, новых… э-э-э… избранных. Сейчас даже Израиль, о котором мечтал Моисей, стал бесконечным Египтом, Египтом на всех материках и островах планеты. Уже из него надо выводить рабов, что не желают ими оставаться…

Волуев сказал громко:

– Простите, господин президент, добавлю, что в Израиле на той неделе отгремел всемирный слет сексменьшинств. Голые лесбиянки танцевали перед синагогой и жрали сало. В Вашингтоне гомосеки устроили перед Белым домом многотысячную демонстрацию с требованием предоставить им особые права на том веском основании, что они – наиболее продвинутая часть человечества. Остальные же, которые традиционной ориентации, просто серый мусор, тупой скот, должны лишь покорно трудиться, а править должны лучшие, нетрадиционные…

Я спросил с интересом:

– И что, разогнали?

– Как можно? – изумился Волуев. – Это фашистов или коммунистов бы сразу, а то и по кутузкам бы рассовали. А у гомосеков вежливо и с поклонами приняли их петицию и обещали выделить в правительстве места специально для гомосексуалистов. И обязательно предоставить один или два министерских портфеля. Возможно, министра обороны или культуры. Нет, министра обороны, кажется, для представителей вуайеристов…

Журналисты смеялись, торопливо записывали, десятки черных объективов смотрели в нашу сторону, похожие на жерла минометов.

Я поинтересовался:

– О ком речь?

– Это которые подглядывать любят, – пояснил Волуев.

– А-а-а, тогда министра обороны. Он любит подглядывать, как наши солдаты офицерских жен трахают. А портфель министра культуры – движению лесбиянок.

Журналист удивился:

– Почему?

– Да так… – пояснил я, – красиво. Все-таки женщины, а женщины – всегда красиво.

Он спросил:

– Да, как насчет обнажения женщин в общественных местах?..

Я с досадой стукнул кулаком в раскрытую ладонь другой руки.

– Вот и мы тут же скатываемся до стаза рабов! Как же, куда приятнее пообсуждать гомосеков! И поосуждать, мол, зато мы какие белые да пушистые… Уж давайте выбираться из этого бесконечного Египта. Уходить нам некуда, все палестины заняты, мы должны создать свой народ… вернее, человечество в человечестве. Как из стада обезьян когда-то выделились люди, так и мы должны вычлениться и не возвращаться… хотя, Дарвин об этом умолчал, очень многие возвращались. Мы все понимаем, таких было большинство. Но из тех, что ушли трудной дорогой человека, образовалось нынешнее человечество. Из нас, крохотной группки имортистов, уже начинает прорастать отдельными зернами новое человечество… Так давайте же держаться!

Волуев кивнул, указал пальцем в потолок:

– Он ждет!..

Я добавил:

– Ждет и надеется. Ему одному там хреново. Все, вопросы закончены!

Волуев сделал знак удалиться, один выкрикнул торопливо:

– Господин президент, а как вы относитесь к так называемому «еврейскому вопросу»? Или скажете, что такого вопроса не существует?

Я с досадой пожал плечами. Опять эти умельцы смогли задать вопрос, без ответа на который уйти нельзя, будет расценено как бегство.

– Разве имортисты похожи на страусов, прячущих головы в песок?

– Так как же? – спросил он настойчиво.

– Существует, ессно.

Он даже подпрыгнул от неожиданности и в предвкушении сенсации, оператор за ним едва не стоптал его, стараясь поймать меня крупным планом. Еще чаще засверкали вспышки.

– В чем он?

– А вы не знаете? – ответил я укоризненно. – Не прикидывайтесь. Любой человек в любой стране видит, что евреев в их правительстве и бизнесе невероятно много. И совсем нет среди подметальщиков улиц. И даже среди рабочих, ремонтирующих улицы, нет. В то же время в правительстве Израиля совсем нет немцев, русских, негров, французов, англичан…

Он в полном восторге, поймав наконец сенсацию, спросил, затаив дыхание:

– И как вы собираетесь решить этот… больной вопрос?.. А вы ведь собираетесь решить, верно? Любое молодое учение берется решить все вопросы, не так ли?

– Так, так, – ответил я. Добавил: – Читайте азы имортизма! Читайте внимательно. Лучше всего – заучите, ведь вам отныне жить в мире имортизма. Я не стану повторяться, это плохой тон. До свидания, господа. Конференция закончена.