Рыцарь в серой шинели - Конторович Александр Сергеевич

К ужину я еле дополз. Хотя и чуток бодрее, чем вчера. Ну – лиха беда начало! Так вскоре и человеком стану. По местным меркам, разумеется.

Снова одинокий сон в опустевшей палатке. Мирна! Котенок мой – ты где? Отзовись! Куда на этот раз тебя занесло? Все понимаю, был редкостным свином, напился до полусмерти. Это меня Старик напоил! Я же не нарочно… разве совсем чуток, уж больно у него вино хорошее. Но больше не буду, только возвращайся поскорее, ладно?

С этой мыслью засыпаю. Во сне мне видится почему-то Афган. Жаркое солнце и пыль на узких дорогах. Слышу щелчки камешков, катящихся вниз из-под подошвы китайских кед. Мы снова лезем вверх по этой чертовой стенке. Кажется, что до гребня не меньше километра. Но мы-то знаем – тут всего четыреста метров. Которые еще надо как-то пройти… Поворачиваю голову вправо. Феликс? Что он делает здесь? Он же не солдат, вообще гражданский? Ах, да! Он же знаток этих гор! Он еще при короле тут хаживал… При короле? При каком? При том, что тут дороги устроил? Что за бред?! Какие здесь дороги…

Что-то звякает у входа в палатку, и глаза мои мгновенно открываются.

Кто там?!

Лексли.

Хмурый и неприветливый.

Что-то случилось?

– Идем. Тебя хочет видеть Старик.

Вскакиваю и быстро одеваюсь. Умывание и бритье побоку, идем быстро, почти бегом. Странно, в лагере, несмотря на раннее время, не видно не то что спящих, но даже и просыпающихся. Похоже, что уже давно все на ногах.

Старик встретил нас около открытого входа к себе в палатку. Здороваясь, молча кивнул головой и показал внутрь.

– Что стряслось, командир? Все на ногах, вооружены и наготове. Война?

– Война была бы проще. Во всяком случае – привычнее.

– Тогда, в чем дело?

– Мирна арестована. Официальное обвинение – колдовство.

– Что??!

– Точнее, колдовство, повлекшее смерть клиента.

Опаньки… вот так разпронихрена ж себе!

– И когда суд?

– Он уже был… вчера…

– Что?!!

– Да. Ее признали виновной.

Если бы меня сейчас кто-то долбанул со всей дури по чану, и то перенести это было бы легче. Зная, как тут относятся к колдовству, в любых его проявлениях… уж безопаснее, наверное, местного барона зарезать.

– И что вы теперь собираетесь делать?

– Мы? При всем к ней уважении – на каком основании? Борьба с колдунами не входит в наши обязанности. Коты просто не имеют права вмешиваться в подобные случаи, это прерогатива либо королевского судьи, либо церковного суда.

– Ага… а кто ее осудил?

– Местный королевский судья.

Что-то забрезжило на горизонте. Пока еще неявно, но…

– Приговор… уже приведен в исполнение?

– По делам о колдовстве приговор сразу не исполняется. Осужденный имеет право требовать божьего суда либо просить милости у короля. Но только в том случае, если он признал свою вину.

Ну, насколько я знаю Мирну, это не тот случай. Колдовством она не занимается и виновной в нем себя не признает.

– К чему ее проговорили?

– Костер…

– Когда… это должно произойти?

– Завтра утром.

– Откуда это стало известно?

– Прибыл секретарь суда. Он должен описать ее имущество, по закону оно подлежит конфискации.

Так… Или я лопух, или тут не все чисто. Конфискации подлежит имущество уже осужденного и казненного преступника. Казненного… казнь еще не состоялась, да и дом Мирны находится не здесь.

– Это точно секретарь суда?

– Да, мои ребята его знают.

– С ним можно поговорить?

Старик удивленно на меня посмотрел.

– Что ты хочешь у него узнать?

– Когда ее схватили?

– Вчера.

– И сразу же на месте оказался судья, да еще и секретарь? В дальней деревушке? Она уехала утром. Ехать ей было примерно три часа, это я помню, мы об этом говорили раньше. Смотри! Мирна приезжает на место к полудню, ее что – схватили и сразу потащили на суд? Хоть что-то она должна же была успеть сделать, за что судить-то?

– Ну, хорошо, допустим. Что из этого?

– Сколько продолжается королевский суд?

– По-разному. От нескольких часов до нескольких недель. Смотря, кого и за что судят.

– А по колдовству? Как в данной ситуации?

– День, может быть, два или три.

– Секретарь приехал давно?

– Менее часа назад.

– То есть он выехал затемно? У Мирны здесь нет и не может быть никакого имущества, она все возит в своей тележке. Если что и есть – так это дома, а он отсюда далеко. Зачем сюда приехал секретарь? Преступник осужден, это так, но приговор еще не вступил в силу, и казнь не состоялась. Не рано ли говорить о конфискации?