Разум и чувства и гады морские - Уинтерс Бен

— Ах, вот и Ричардсоны! Я бы только с вами и болтала, но они меня уже ждут.

Элинор с радостью попрощалась. Анна Стил предоставила ей новую пищу для размышлений, хотя в том, что она сказала, мало было такого, чего Элинор не предвидела и не предугадала. Как она и думала, брак Эдварда и Люси был решен твердо, но дата свадьбы оставалась неизвестной.

По пути домой миссис Дженнингс расспрашивала Элинор с такой настойчивостью, будто бы уже позабыла, что та совсем недавно едва не потеряла голову в отчаянной схватке с одержимым морским скорпионом. Элинор менее всего желала распространять сведения, добытые столь недостойным образом, и ограничилась лишь изложением фактов, о которых, она не сомневалась, сама Люси поспешила бы рассказать, то есть что помолвка остается в силе и что Эдвард ищет место смотрителя маяка, чтобы привести ее к логическому завершению. В ответ миссис Дженнингс вполне разумно возразила: — Ждать, пока он подыщет себе хороший маяк! Ну что ж, мы все прекрасно знаем, чем это закончится. Подождут годик, поймут, что ничего хорошего им не светит, и согласятся на маяк при какой-нибудь луже за пятьдесят фунтов в год. А потом начнут каждый год рожать по ребенку! И помоги им Господь! В какой нищете они будут жить! Плясать за подачку и спать под перевернутыми каноэ! Я посмотрю, не найдется ли у меня для них какой лишней мебели.

Наутро двухпенсовая почта доставила Элинор письмо от Люси.

Дочитав письмо, Элинор немедленно исполнила то, для чего, по ее разумению, письмо было написано, — передала его миссис Дженнингс, которая прочитала его вслух, не раз прерываясь на похвалы и одобрительные замечания.

— Право слово! Как мило она пишет! Да-да, очень разумно было предложить ему расторгнуть помолвку, если бы он захотел. В этом вся Люси! Бедняжка! Как жаль, право, что у меня нет для него вакантного маяка. Смотрите, она назвала меня «милой миссис Дженнингс». Другой такой добросердечной девочки и не сыщешь. И вот это еще очень изящно сказано… Ах! Элинор! У вас опять кровь из шеи капает! Вот! Прижмите к ране губку и простите, что я все забываю!

Сестры Дэшвуд жили на Подводной Станции Бета уже больше двух месяцев, и с каждым днем Марианне все сильнее не терпелось уехать. Она тосковала по привольному свежему воздуху, по смрадным, но ставшим уже родными ветрам острова Погибель и воображала, что если где-то и будет ей покой, то только в их скромном Бартон-коттедже.

Элинор мечтала уехать не меньше сестры, но ее беспокоили трудности долгой дороги, о которых Марианна не хотела и задумываться. Все же она начала приготовления и сообщила об этом миссис Дженнингс. Та пыталась их удержать всем красноречием, на какое была способна ее добрая душа, и в итоге предложила план, который, хоть и задерживал отъезд еще на несколько недель, показался Элинор самым разумным. В конце марта, к Пасхе, Палмеры собирались вернуться на свою баржу «Кливленд»; и миссис Дженнингс и обе ее юные гостьи получили от Шарлотты сердечное приглашение отправиться с ними.

Однако Марианна, услышав, о чем договорилась Элинор, поначалу была не очень-то рада.

— «Кливленд»! — воскликнула она в волнении. — Нет, ноги моей там не будет!