Экипаж - Рудазов Александр

Она со злобой треснула кулаком по какой-то железной штуковине. Штуковина издала тихий всхлип и треснула.

— Это я что сейчас сломала? — слегка забеспокоилась десантница.

— Да я-то откуда знаю? — рассеянно ответил Ежов. — Я вообще второй раз в самолете лечу.

— Джиночка, деточка моя хорошая, как хорошо, что напомнила насчет прыжков, — сделал умильное лицо Койфман. — Мы захватили гравистаны?

— Мы захватили, — начала копаться в поясном мини-ранце Джина. — А вы, ребе Аарон, еще раз что-нибудь забудете, будете пешком сзади бежать.

Она вытащила две широкие полупрозрачные ленты, похожие на полоски скотча, и вручила одну из них Койфману. Старичок обернул ее вокруг пояса и на что-то там нажал. Вторую она протянула Ежову.

— Отнеси Остапу. Этот здоровый дурак никогда не думает…

— О чем?

— Просто никогда не думает. И скажи, чтобы шел сюда — там, кажется, у кого-то кровь пошла носом…

Ежов тактично не стал спрашивать, в результате чегоу кого-то там пошла кровь. Но с Джиной согласился — страшно было даже подумать, что случится, если носовые фильтры Остапа вдруг откажут и он учует запах крови.

— А это что вообще такое? — спросил Михаил, сбегав в салон и отдав алкморегу его гравистан.

— Это, Мишенька, устройство для замедления падения, — ласково объяснил Койфман. — Такая получается локальная зона невесомости. Ну, не совсем невесомости, но гравитация ослабевает на порядок. Ты не волнуйся, в капитанском мундире гравистан встроенный.

— А это зачем?

— А ты что, собрался прямо в космо… аэропорту приземляться, что ли? — фыркнула Джина. — Думаешь, нас в твоей Твари…

— Твери!

— …в твоей Твари с цветами ждут, что ли? Странно, что еще на перехват не пошли… У нас в СОП давно бы ударили паралучами, и приземлили бы…

— Сначала нушно попасть! — весело откликнулся Косколито, заводя очередной вираж.

— А что же мы тогда…

И тут Ежов неожиданно догадался, что они собираются делать. И его желудок немедленно подскочил куда-то к горлу — при одной мысли, что ему придется прыгать с самолета, да еще ночью, да еще с этим скотчеобразным заменителем парашюта, которого, может, в этом мундире и вовсе нет! Ну мало ли — потерял его капитан по пьяни… Хотя он непьющий, но не суть важно.

Пилотские кресла неожиданно поползли в разные стороны. Косколито и Джина уткнулись щеками в холодный металл. Ну правильно, в кабину вошел Остап. Моментально стало очень тесно.

— Остапчик, вернись обратно! — жалобно пропищал сплюснутый Койфман откуда-то из под руки алкморега.

Гигант неохотно отступил на несколько шагов. Ежов обратил внимание, что дверь преизрядно помята — Остап своротил ее ко всем чертям.

— Нашла! — жизнерадостно воскликнула Джина, ползая по полу.

— Что нашла? — не понял Ежов.

Десантница нашла люк. Эвакуационный люк. Теперь она пыталась разобраться с тем, как его открыть. Точнее, искала сенсор, на который надо нажать. Разве же ей могло прийти в голову, что Кудряшов с Маратовым (пилоты, которых полчаса назад отсюда выгнали) на прошлой неделе обмывали день рождения троюродного брата лучшего друга мужа стюардессы и с косых глаз поспорили, кто из них закроет этот люк плотнее. Выиграл Маратов, прибивший его гвоздями.

— Справка, — ожил VY-37. — Координаты местности соответствуют координатам города Тверь.

— Точно, Тверь, — подтвердил Ежов, глядя в иллюминатор на ночной город. — Мы так быстро долетели?!

— Быстро?! — вспылил Косколито. — Эта расвалюха еле летела! Триста суттуро^[9] — это быстро?!

Койфман и Джина так и не смогли совладать с техническим гением пьяных русских пилотов, и на помощь был вызван Остап. Великан сунул под краешек люка одно из лезвий «Ручной Смерти», слегка нажал, что-то хрупнуло и люк раскрылся. Точнее, отломился.

— Гравистаны все одели? — спросил Койфман. — Или надели?.. Ялкут Деварим, никак не запомню, как правильно говорить…

— Какая разница?! — хмыкнула Джина. — Толстый, иди первым — ты ближе всех!

Остап погладил прозрачную полосу, обернутую вокруг живота, устроил топор-пушку поудобнее и прыгнул в люк.

И застрял.

Кто бы ни проектировал этот самолет, он явно не рассчитывал, что с него когда-нибудь придется эвакуироваться человеку таких объемов. У Остапа пролезли только ноги и туловище — широченные плечи так и остались торчать сверху.

— А-а-а!!! — заорал великан. — Холодно!!! Помогите!!!