Третья сила - Гравицкий Алексей

Пантор попятился.

— А ну-ка стоять! — рявкнул один из стражей.

Молодой маг замер. Мысли запрыгали бешено и бестолково. Что делать? Не затевать же драку посреди города? Бежать? Куда?

Что-то грубо схватило за предплечье, потянуло в сторону. Он не сразу сообразил, что это Орландо тащит его за собой назад по улочке.

— Стоять! — заорали за спиной с угрозой.

Пантор очнулся от замешательства и бросился вслед за мертвяком. Бежать.

Перед глазами маячила широкая спина, под ногами мельтешила брусчатка. За спиной громко топали бегущие стражи. В ушах пульсировала кровь.

Мертвяку хорошо, ему о сбитом дыхании думать не надо…

— За мной, — отчетливо обронил Орландо и юркнул в сторону к неприметной двери.

Скрипнуло. Дверь распахнулась. Мертвяк отступил, пропуская мага внутрь. Сзади послышались ругательства, топот. Снова скрипнуло, хлопнуло. Пантор сделал несколько шагов в темноте, наткнулся на ступеньки и запнулся. Зашагал вверх на ощупь.

— Быстрее, — поторопил Орландо.

Ступеней было немного. Меньше десятка. Затем ровная площадка. И снова ступени. На этот раз вниз.

— Не спи. Впереди дверь.

Интересно, как это мертвяк видит в темноте?

— Как кошка, — недовольно буркнул Орландо, и Пантор понял, что говорит вслух.

Поспешно скатился вниз по ступеням, уткнулся в твердое. Стена? Дверь?

Нащупал ручку, нажал, потянул. Дверь не поддалась.

— Да толкай же ты, — в голосе мертвяка послышались недовольные нотки.

Пантор толкнул и сощурился от ударившего в глаза света. Пока жмурился, Орландо выпихнул его наружу, схватил за плечо и снова потянул вверх по улице. Параллельной улице.

— Быстрее.

— Вам, мертвым, хорошо, — огрызнулся Пантор.

— Умрешь — обсудим.

Они пробежали еще несколько домов, затем Орландо снова свернул куда-то. Потом еще. Мелькали проходные домов и двориков, извивались улочки. Вскоре Пантор понял, что совершенно потерял направление. Но преследование если и продолжалось, то давно потерялось где-то вдали.

Наконец мертвяк отпустил его руку, сбавил шаг. Только теперь Пантор понял, насколько устал бежать. В груди клокотало и хрипело. Мышцы налились тяжестью, саднило плечо, которое все это время мертвой хваткой держал Орландо.

Пантор оглянулся. Улица была пуста, тонула в сгущающихся сумерках. Маг остановился, упер ладони в колени и перевел дыхание.

Мертвяк, перестав слышать шаги, обернулся, пошел обратно.

— Чо застыл?

— Устал, — признался Пантор.

— А, — глуповато кивнул Орландо.

Молодой маг распрямился и кивнул, пошли, мол. Мертвяк понял без слов, потопал вверх по улице, но уже неторопливо.

Пантор какое-то время шагал молча. Зыркал по сторонам, но местность была совершенно незнакомая. Дома стали ниже, выглядели богаче и стояли не так плотно друг к другу. Вокруг них зеленели сады и дворики.

— Куда мы идем? — не выдержал наконец маг.

— Куда шли, туда и идем, — пожал плечами Орландо.

— Уверен? Я давно потерял направление.

— Я не потеряю. Я его чувствую. — Мертвяк тяжело вздохнул и грустно посмотрел на Пантора. — Это единственное, что я способен чувствовать.

И маг впервые услышал в голосе компаньона тоску. Дальше шли молча. Орландо впереди, Пантор видел его могучую спину и мог только догадываться о том, что у того на душе. Да и есть ли душа у мертвого? Впервые об этом маг задумался только здесь, на острове.

Прежде он смотрел на мертвяков как на материал для экспериментов с некромантией и только. Но на острова на равных ссылали и ненужные обществу результаты неудачных опытов с запрещенной магией, и самих магов, нарушивших закон. Во всяком случае, ссылали при власти Консорциума. Теперь, после того как в Веролле восстали маги и свергли правительство, ходили слухи, что все стало совсем по-другому. Впрочем, слухи слухами, а корабли с Большой Земли приходили по старому расписанию и все так же привозили ссыльных.

Орландо сослали тогда же, когда и самого Пантора. Маг запомнил громилу-мертвяка еще на судне. Слишком уж выделялся этот бугай среди прочих своих собратьев. Но тогда он был для мага просто неким существом. Сущностью, возвращенной к жизни другим магом. Только прожив с этими сущностями несколько недель, Пантор начал замечать, что порождения некромантии не бессловесные тряпичные куклы.

Неживые оказались такими же разными, как и люди, которыми они были когда-то. Разные характеры, разные привычки, разные повадки. Совершенно разный образ мысли. Да, мертвяки тоже были способны нелинейно мыслить. Нехитрое знание стало для Пантора откровением.