Третья сила - Гравицкий Алексей

— П-пантей, — пробормотал сзади рыжий. — Ты где такому выучился? Я тоже так хочу.

Пантор хотел сказать, что этому нельзя научится, оно либо есть, либо нет, но язык не послушался. Он без сил опустился на песок. Тьма расходилась. Небо очистилось. Горизонт светлел. Мрак уступал место сумеркам. Предсказание сбылось. Они дошли до какого-то итога. Вот только мертвые не пришли за живыми.

Выругался Винсент.

Пантор повернулся на голос. К берегу причаливала лодка. В ней сидели двое, один из которых определенно не мог быть жив.

— Пантей, — подскочил рыжий. — Ты чего расселся? Долбани еще раз, а то…

Что будет в противном случае, он так и не узнал. Голос рыжего слился в невнятный гул. В голове загудело, перед глазами поплыло, и молодой маг без сознания шлепнулся на песок.

23

Сноходец явился под утро. Ионее снился ее кабинет, снился ящик с экраном, стоящий на столе, и статуэтка, которая на самом деле сейчас была в спальне возле кровати. Ионея сидела за столом и смотрела на идола, которого здесь не могло быть. Сон. Она обернулась к окнам, ожидая увидеть там первомага, но возле окна никого не было. Тогда правительница снова повернулась к столу и дернулась от неожиданности. Перед ней, как накануне вечером журналист, стоял, уперев кулаки в столешницу, человек в зеленом балахоне. Реальность вокруг задрожала, затуманилась.

— Спать, — требовательно произнес сноходец.

— Что?

— Не вздумайте просыпаться, — сердито пояснил он и отступил на шаг.

Туманная дымка рассеялась. Очертания кабинета, предметов интерьера снова приобрели четкость и материальность. Дыхание выровнялось, сердце больше не стучало. Только теперь Ионея сообразила, насколько напугал ее первомаг.

— Впечатлительная какая, — недовольно фыркнул сноходец.

— Не надо было выпрыгивать, как страшилка из коробочки.

— Никогда бы не подумал, что вы боитесь ночных кошмаров. И что я один из них. Вы нашли Книгу?

Сноходец снова нависал над ней. Это нервировало. Ионея попыталась подняться с кресла, но ноги онемели и перестали слушаться.

— Сидите, не дергайтесь. Или вы забыли, что сон — моя стихия?

— Отпустите, — потребовала Ионея. Оно попыталась пошевелить хотя бы рукой, но ничего не вышло. Мышцы потеряли чувствительность.

— Будете отвечать на вопросы быстро и по существу — отпущу. Станете противиться — так и вовсе не проснетесь.

В голосе сноходца едва ли не впервые за все время появилась угроза.

— Пугаете? — спросила Ионея.

— Отнюдь. Предупреждаю. Итак, Книга?

— Ее нет.

— Вы не слишком расторопны.

— Ее ищут люди, умеющие искать, и маги, понимающие в магии, — холодно отчеканила правительница.

Ощущение собственной беспомощности не пугало, но злило. Она вновь и вновь украдкой пыталась пошевелиться. Без толку.

— Зато вы, как я погляжу, нашли себе новых знакомых.

Капюшон недвусмысленно качнулся в сторону ящика с экраном.

— Вы отыскали Книгу и решили отдать ее им?

Поворот был неожиданным, и Ионея растерялась.

— Они не спрашивали про Книгу, — сказала она.

— Хотите сказать, она им не нужна? Ложь.

Человек в балахоне был непривычно резок и вспыльчив. Двигался резко и нервно. Ничем не походил на себя обычного. Словно вместо сноходца к ней пришел кто-то другой в том же балахоне. С другой стороны, голос, хоть и звучал резко, был знакомым.

— Я ничего не хочу сказать. Просто они не спрашивали меня о Книге.

— Тогда зачем здесь этот ящик?

— А зачем здесь вы? — вспылила Ионея.

И в ту же секунду виски ее, словно раскаленной спицей, пронзила боль. В глазах потемнело. Потом поплыл знакомый туман. На мгновение пришла мысль, что она сейчас проснется и все закончится, но туман снова рассеялся. Вместе с ним медленно отступала боль. Она попробовала пошевелиться, но снова ничего не вышло.

— Я чувствую грани вашего сна, — шепнул на ухо сноходец. Он стоял теперь совсем рядом, сбоку, — и я не дам вам проснуться. Я очень долго могу удерживать вас во сне и причинить вам здесь столько боли, что вы станете бояться не то что спать, а даже глаза закрывать.

— Что вам нужно? — голос прозвучал вяло настолько, что Ионея сама его не узнала.

— Ответы на вопросы. Только четкие ответы. И никаких вольных отступлений. Я вижу, по-хорошему с вами нельзя.