Третья сила - Гравицкий Алексей

Пантор пожал плечами. Шоколад почти совсем остыл, но магу теперь было не до экзотического напитка.

— Должно сохраняться равновесие. Почти никто в ОТК и здесь на Севере уже не помнит правды. Но равновесие сохраняется. Это как инстинкт. Как только равновесие на нейтральной полосе нарушится, закончится перемирие между конструкторами и магами. Начнется новая война. И, поверьте, она не нужна ни Северу, ни ОТК. Потому что и Север, и ОТК окажутся на самом деле между двух огней. Разменные фигуры в игре, в которой они не принимают никакого участия. И Дикий Север и ОТК просто сметут. Выиграют маги или конструкторы, нам будет уже не важно. Но есть одно средство, чтобы стать силой, с которой придется считаться.

Толстяк сделал паузу, будто ждал от Пантора подтверждения понимания.

— Книга? — невольно спросил молодой маг.

— Книги, — кивнул толстяк. — Их семь. И каждая из них имеет большое значение.

— Вы хотите сказать, что книга, которую я ищу, — одна из семи?

— Ха, вы ведь ничего не знаете о том, что ищете?!

— Я знаю достаточно, — не согласился Пантор.

— Ну-ка, ну-ка, — фальцет Здойля стал еще противнее.

— Книга достаточно древняя. В ней собраны сложные заклинания и циклы, посвященные некромантии. При помощи них можно привязывать души, поднимать мертвых, возвращать к жизни и отправлять в вечное небытие.

— Вы знаете о Книге не больше, чем об окружающем мире, — тонко хихикнул толстяк. — Зачем вам то, о чем вы не имеете представления? Лучше отдайте Книгу мне. Я дам вам взамен все, что захотите.

Пантор напрягся, отставил чашку. Вот Здойль и подошел к главному. Непонятно только, зачем нужно было столько времени ходить вокруг да около и рассказывать о мироустройстве. И вообще, сколько правды в том, что поведал толстяк? Может, все это сказки. Если вправду есть древние маги и какие-то конструкторы, то где они? Почему никогда не показываются? ОТК и Дикий Север для них нейтральная полоса. Доска для игры в фигуры, на которую они не суются? Допустим, но почему жители ОТК и Севера сами за столько лет ни разу не нашли ни магов, ни конструкторов? Пантор припомнил курс географии. Знал он немного. Разве что ОТК и Север делили континент. ОТК осваивали острова. И все. Никаких других народов на континенте не существовало. И никаких других континентов не открывали. Хотя плавали, надо признать, не так много и не дальше островов. Так что открытиям новых земель взяться было особенно неоткуда.

— Вы мне не верите, молодой человек, — заметил толстяк.

— Это не моя Книга, — помотал головой Пантор. — У нее есть хозяин.

— Так говорил ваш приятель, — подтвердил Здойль. — Он называл хозяином вас. Теперь вы здесь, а хозяина у Книги по-прежнему нет. Может быть, стоит отдать ее в руки человека, который знает, что делать?

— Я, безусловно, воспользуюсь вашим советом, господин Здойль, — мягко ответил Пантор. — И отдам Книгу хозяину. Он знает, что с ней делать.

Толстяк нахмурился, вислые щеки воинственно подтянулись.

— Твой хозяин смыслит в этом не больше тебя, — взвизгнул маг, переходя на «ты». — Я предлагаю тебе и твоему хозяину все, что захотите. Назови любую цену.

— Что вы можете предложить?

— Все, — истово проговорил маг, он уже подавил приступ злости, но все еще плохо себя контролировал. — Деньги, земли, власть, людей. Свободу и уединение. Возможность получить ответы на самые сложные вопросы. Известность и положение. Лучшие женщины, ну или мужчины… это уже зависит от вас.

— Неравноценно, лорд Здойль, — покачал головой Пантор.

Он умышленно говорил спокойно. И умышленно назвал мага лордом. В глазах толстяка мгновенно вспыхнула ярость, но дальше бешеных искорок во взгляде он ее не пустил.

— Хочешь равноценного обмена? Забирай со своим хозяином всю мою библиотеку. Это тысячи книг, посвященных самой разной магии. Некромантии в том числе.

Пантор снова покачал головой.

— Мне не нужна ваша библиотека, лорд Здойль.

Толстяк прищурился. Сказал неожиданно спокойно:

— Да, вы игрок, молодой человек. Чего же вы хотите? Что я могу дать вам и вашему мифическому хозяину?

Молодой маг пригубил остывший шоколад, поставил чашку.

— Вы можете предложить хозяину Книги жизнь?

— Что? — снова сорвался на фальцет толстяк.

В комнату впервые за время их разговора влетела муха, взвилась над столом.